У игоря скляра инфаркт

Неужели 62? Ему, Игорю Скляру, который скакал как жеребенок с песенкой «На недельку до второго я уеду в Комарово» и покорил сердца всех женщин, девочек и бабушек? Кстати, живет Игорь Борисович в прямом смысле от 18 декабря, дня своего рождения, до 18 декабря.

— 18 декабря для меня как стихийное бедствие, ловушка с киллером. Все несчастья происходят в моей жизни 18 декабря. Именно в мой день рождения умер мой папа, и в мой день рождения, только в другой год, умерла моя мама. И 18 декабря я попал в страшную автокатастрофу, в которой едва выжил, и 18 декабря в моей жизни появилась она — молодая девушка, которая едва не свела меня в могилу, — однажды признался Игорь Скляр «Экспресс газете».

Ни одна возлюбленная Скляра (а у него случались романы с актрисами, журналистками) не воспользовалась его зависимостью от «зеленого змия».

— Да, я подвержен этому пороку, — не скрывает Игорь Борисович. — Борюсь разными способами, включая медицинские. Алкоголизм — болезнь, причем смертельная и пожизненная. Она пришла ко мне вместе с бешеным успехом. 18 декабря срываюсь — пью, а переходя этот рубеж, кодируюсь и живу дальше.

Шрамы на сердце

Женщин у Игоря Скляра было не меньше, чем у главного мачо страны Владимира Машкова. На одном из «Кинотавров» награду вручили им обоим. Но по дороге домой, в самолете, статуэтка Скляра раскололась на две части. Это он посчитал дурным знаком.

Тогда Игорь Борисович крутил роман с критикессой газеты «Труд», которая и посвятила меня в детали их отношений. Познакомились в маленькой казачьей станице на фестивале с дивным названием «Земля отцов». Очевидцы до сих пор вспоминают, как до этого угрюмый Скляр вмиг превратился в веселого, остроумного и чертовски интересного мужчину. Даже самые злые языки не могли сказать, что они не пара. Загорелые, стройные, красивые. Он — любимец публики, она — блондинка с роскошными волосами, тоненькая, с точеной фигуркой, неземная и при этом довольно острая на язык.

На церемонии открытия «Земли отцов» Скляр и его новая пассия сбежали в неизвестном направлении и только через сутки появились снова.

— В сексе Игорь как стихийное бедствие, — делилась его любовница. — Не успеваешь ни о чем подумать. Набрасывается как тигр. Ловкий, грациозный. Да и стрелы амура пускать умеет — не зря по гороскопу Стрелец.

Роман продолжался два года, но в результате критикесса достала Скляра своими восторженными оценками в адрес… Машкова.

— А почему ты печешься о нем? — взвился Игорь. — Он тебе ближе, дороже, желанней? Не хочу быть в резерве!

На самом деле критикесса, по ее словам, таким образом мстила Скляру за то, что он рассказывал ей о своей самой пронзительной любви к молодой девушке. И всякий раз хватался за сердце, объясняя, что эти чувства довели его до инфаркта:

— Посмотри, какие шрамы у меня от операции. Я любил эту девушку, и она меня любила… Но жениться на девчонке, которая на 25 лет моложе, смешно. Готов на все что угодно, но только не на роль дурака клоуна, — вздыхал Скляр.

В 20-летнюю роковую красотку Скляр влюбился, когда ему было 45.

— С ней я познакомился в торговом центре в Питере именно 18 декабря, — вспоминал певец и актер. — Пришел покупать инструменты (он больше семи лет строил дом в Павловске, где сейчас живет с женой — актрисой Натальей Акимовой и сыном Василием. — А. Г.) и вдруг вижу ее, с большими голубыми глазами, похожую на Венеру с картины Боттичелли. Она искала утюг. Подошел, чтобы помочь с выбором. Узнала меня и попросила автограф. Обменялись телефонами, и я ей позвонил. Ее образ стоял у меня перед глазами…

Игорь быстро охмурил кокетку. Но его невероятно напрягало, что вокруг хорошенькой девушки всегда вились другие мужчины. В какой-то момент любовница поставила его перед выбором: или он немедленно женится на ней, или она выйдет за другого.

Скляр так и не решился на этот шаг. Он не был готов оставить единственную супругу, которая его понимает, терпит и даже любит. Которая родила ему единственного и долгожданного сына. Которая контролировала стройку семейного имения в Павловске и которая, в конце концов, ухаживает за его любимыми собаками — двумя таксами.

Переживал сильно. Как никогда в жизни. И сердце не выдержало. Инфаркт случился во время гастролей. Срочная госпитализация. Операция. Выхаживала артиста, разумеется, супруга.

— Сколько она натерпелась от мужа-донжуана, — вздыхала критикесса. — Но сама виновата. В свое время выбрала его, нанеся сердечную рану другому мужчине — актеру Андрею Краско. А Скляр считал, что 20-летняя соблазнительница была послана ему высшими силами в отместку за давнюю ситуацию с Краско.

Постоянные метания

Свадебных фотографий Игоря Скляра и Натальи Акимовой не существует. Зато гуляет по Сети серия черно-белых снимков бракосочетания той же Акимовой с Андреем Краско. Невеста в фате, с веночком на голове, жених — в костюме, с бабочкой. Красивые, счастливые. Даже похожие друг на друга, как брат и сестра.

Они вместе учились в ЛГИТМИКе на курсе Льва Додина, и с первого взгляда полюбили друг друга. С ними учился и провинциал Скляр. А когда ему оказалось негде жить, молодожены приютили его у себя в комнатушке коммуналки.

Вскоре между Скляром и женой Краско возникла симпатия, а через некоторое время они поженились. Точнее, свадьбу сыграли после 12 лет совместной жизни, когда наконец-то родился их сын.

После смерти Краско в книге «Непохожий на артиста, больше чем артист» были опубликованы его дневники. В них Андрей с невероятной болью описал, как лучший друг предал его и соблазнил жену.

— Мы выбираем, нас выбирают, — пожал Скляр плечами на мою просьбу о комментарии этой ситуации. — И каждый из нас выбирает свой путь. Может, единственное, что я понял за последние 60 лет, это то, что рассматривать судьбу и жизнь частями, как мозаику, нельзя. Для одного свято чувство долга, а для другого нет ничего важнее и выше собственных чувств и страстей.

И тут же добавил:

— После Наташи у Андрея было несколько браков и море любовных романов. А мы с моей женой до сих пор вместе, и этим все сказано. Андрей сам не знал, чего хотел в жизни. Он постоянно метался, искал чего-то необыкновенного.

А еще был случай

В 1996 году на съемках комедии «Дети понедельника» Скляр потерял голову от партнерши Ирины Розановой. Режиссер Алла Сурикова сто раз пожалела, что пригласила в картину этот дуэт. В фильме между их героями — трагикомическая любовь… А в действительности все было еще хуже, чем в кино. Скляр упорно добивался расположения высокой красавицы Розановой и с горя запил. Да так сильно, что Алле Суриковой пришлось вызывать на площадку его жену. Наталья сразу же примчалась и, как водится, разрулила ситуацию.

Блиц-интервью с донжуаном

— Игорь, какие женщины вам нравятся?

— Скромные, неяркие. Девушка, которая изо всех сил хочет казаться секс-бомбой, как правило, очень далека от этого. Это как мужик, который производит впечатление мачо, а сам внутри дитя дитем. Настоящие секс-мастерицы похожи на серых мышек. Но я не могу устоять и перед женской красотой, когда фигурка красивая и лицо… Попадаюсь в капканы…

— Вы считаете себя мачо?

— Разве я произвожу такое впечатление?! Хотя в разные времена и в разных обстоятельствах я был и тем, и другим, и третьим. Наверное, я всякий, а может быть, никакой.

Год назад Игорь Скляр перенес инфаркт, но 45-летний актер на удивление быстро восстановился после столь серьезной “проверки на прочность” и нынче трудится даже больше, чем прежде.

– Игорь, вас в Питере не застать. Где гастролируете, где снимаетесь?
– В “Гибели империи” у Владимира Хотиненко. Тема фильма: русская контрразведка периода распада империи с 1914 по 1918 годы. Я в этой истории – представитель красного террора, один из людей Урицкого. Хотиненко работает серьезно, сниматься у него интересно. Даже в эпизодических ролях заняты очень хорошие актеры. Например, Нина Усатова, а также моя жена Наталья Акимова (актриса Малого драматического театра Европы. – М.С.).
– Кстати, почему блистательная театральная актриса Акимова так редко снимается в кино?
– Это вопрос к режиссерам. Тот же Володя Хотиненко ее очень любит и говорит, что ему стыдно занимать ее в небольших ролях, потому что на нее нужно писать сценарий. Но все никак не напишет. Кино – это кому как повезет. Меня вообще поймали в метро, куда я, курский четырнадцатилетний паренек, спустился в первый раз в жизни, и позвали сниматься в кино.
– С возрастом ваши герои сильно изменились?
– Меня в последнее время все чаще зовут играть крупных исторических персон. Видимо, возраст подошел. Вот у Валерия Огородникова в фильме “Красное небо” сыграл исторического персонажа по фамилии Зальцман, директора завода на Урале, что делал броню для наших танков. В “Московской саге”, фильме по роману Василия Аксенова, я сыграл Фрунзе. Оказалось, это не только крупная историческая личность, но еще и очень интересный человек. В свое время Глеб Панфилов хотел снимать меня в роли Свердлова, но что-то не сложилось. Зато я сыграл у Панфилова чекиста Яковлева, про которого великая княжна Александра Федоровна, очень разборчивая в людях женщина, писала, что из всей компании большевиков – это единственный приличный человек.
В новом фильме “Шахматист” у меня небольшой эпизод, но опять – большого человека, который сидит где-то в Швейцарии и руководит заговором оттуда. Вполне можно домыслить в качестве прототипа Гусинского или Березовского…
– Вспомните, пожалуйста, что же произошло с вами весной 2003-го в городке Урай Ханты-Мансийского автономного округа? Неужели вы не предчувствовали беду?
– У меня в течение трех дней были боли и тяжесть в груди. Но я знать не знал, что это предынфарктное состояние. У меня раньше никогда не возникало проблем с сердцем. Я отыграл спектакль “Все любят “Опал”, на сцене боль вроде отступила. Потом поехали ужинать, и я почувствовал себя плохо. Был совершенно трезвый. Съел салат и говорю: “Позвольте мне куда-нибудь прилечь!” Поскольку прилечь некуда, улегся прямо на полу. Вызвали “скорую”. Две недели пробыл в реанимации. Потом через Екатеринбург меня перевезли в Питер.
– Говорят, вам в сердце ввели какой-то железный стержень…
– Операция называется “стентирование”. Эта штука немножко похожа на пружинку от шариковой авторучки. Когда вводится в организм, пациент находится в сознании. Под местным наркозом – я по телевизору наблюдал: вводят в вену, потом долго, почти метр, из паха до сердца, идут по артерии, наконец доходят до того места, которое забито, и вставляют эту пружинку. Потом дают какую-то команду, импульс – она расширяется и раздвигает стенки артерии. Однако одной пружинки оказалось мало. Не идет кровь! Еще одну трехсантиметровую ввели – опять мало! На всякий случай у докторов была последняя, двухсантиметровая. Она-то и помогла.
– После того, как у вас случился инфаркт, вы, наверное, взялись, засучив рукава, за свое здоровье?
– Ничего кардинально не изменилось, кроме того, что каждый день принимаю таблетки. Ну, и не пью… Временами довольно долго.
– А говорят, вы прекратили выпивать еще до инфаркта…
– Кстати, мне доктора после случившегося сказали: если у вас были какие-то проблемы, неприятности, стрессы, то лучше было выпить граммов пятьдесят коньячка, может, все бы обошлось… Некоторые настаивают на том, что в день обязательно нужно выпивать хотя бы граммов сто алкоголя, это полезно для здоровья, расслабляет. Может, в этом есть сермяжная правда. Во всяком случае, иногда ловишь себя на мысли, что трезвым жить тяжело. Для России это особенно актуальная проблема, потому что многие перевороты и катаклизмы у нас случались, когда власти решали учредить “сухой закон”. Когда русский человек трезвыми глазами видит свою жизнь, то понимает, что так жить нельзя. А когда он слегка пьяненький, то все нормально.
– Ходили слухи, что вы в молодости были человеком запойным…
– Сколько времени потрачено зря… А может быть, не зря. Потому что, когда не пьешь, особенно в нашей профессии, то производишь впечатление человека нудного. Выпивший же человек, особенно с бодуна, чувствует себя слегка виноватым. Он мягок, добр ко всем. Вообще с бодуна актеры играют лучше, потому что не делают лишних движений: дай Бог сделать то, что положено, а не тратить силы на ненужные импровизации.
– Каким же должен быть “бодун”, чтобы мучиться не только наутро, а еще и на следующий вечер, во время спектакля?
– Все зависит от количества выпитого. Бодун бодуну рознь.
– И все же надолго вы “давно завязали”?
– Остановки у меня разные бывали. Случалось, и на год, и на три года, и на три месяца. Все зависит от обстоятельств. Может, завтра жизнь так прижмет, что если не выпьешь, то помрешь…
Как правило, инфаркт настигает людей с повышенным чувством долга. Если над тобой день и ночь довлеет: “Ты должен!”, “Ты обязан!”, то жди беды. У пофигистов инфаркта не бывает. Учеными доказано! Так же, как у алкоголиков. Они от цирроза печени умирают, еще от чего-то. Артерии же у них, как у спортсменов.
– Нина Усатова говорила мне, что была поражена, насколько быстро Скляр после инфаркта опять стал играть и жить на всю катушку!
– А я думаю, что, если начать себя беречь, все кончится быстрее и трагичнее. Я начал играть спектакли на пятый день после операции. А мог бы уйти в отпуск, поехать в санаторий… Но я решил, что если зациклиться: “Вот я теперь больной! У меня был инфаркт! У меня искусственная артерия!” – то это будет губительным для меня.
– Вы придерживаетесь каких-то диет?
– Большинство диет искусственно придуманы. Человек ест то и столько, сколько ему необходимо для жизни.
– Почему большинство мужчин вашего возраста обзавелись брюшком, а Скляр все такой же худой, поджарый?
– Если только человек не болен, то, поверьте, он выглядит так, как он хочет выглядеть. Все эти разговоры: вот, мол, хочу похудеть, но не могу, – это только разговоры. Посмотри на себя в зеркало и реши, каким ты хочешь быть: стройным, подтянутым и худым или тучным, неповоротливым. Если ты много ешь, значит, должен в два раза больше двигаться.
– Неужели не ограничиваете себя в употреблении хлеба?
– Ем практически только белый хлеб. Сегодня съел большую порцию спагетти. Пельменей могу съесть великое множество. Сто штук – легко! Знакомые потом долго меня разглядывают: куда в тебя это помещается?
– Но курить вы не перестали…
– С курением пока не разделаюсь. Видимо, это слишком глубоко вошло в мою привычку.
– Почти десять лет вы занимаетесь строительством загородного дома… Наверное, все надоело, осточертело?
– Дом дому рознь. Куда мне спешить? Если бы хотел построить дачку бревенчатую, то возвел бы за год-два. Но хочу, чтоб на земле что-то настоящее стояло. Пусть не на века, но чтоб дети моего сына сказали: “Вот это построил дедушка, это наше, фамильное!” Я почти все деньги туда вкладываю. Он и снаружи интересный, трехэтажный, швейцарского типа, и внутри комфортный, удобный.
На участке есть место, где будет конюшня. Точнее, не конюшня, а конюшенка – на одну живую голову. Лошадей я полюбил с тех пор, как служил в армии в кавалерии.
– В вашем новом доме животные будут? Коты, собаки? Говорят, они тоже помогают обрести духовное равновесие…
– Котами я восхищаюсь, но не люблю. Мне кажется, нет более грациозного четырехногого существа. Но при этом кошка может ласкаться и тут же цапнуть тебя. Почему, за что, что у них на уме? Хочу, чтобы в новом доме были три собаки. Мне очень нравится бигль, нравится золотистый ретривер (светлый лабрадор), и потрясающими собаками я считаю такс.
– Что составляет для вас предмет удовольствия?
– Хорошо сделанная работа. И мной, и другими. Иногда хорошая еда.
Вообще моменты, когда ты себя чувствуешь комфортно. В том смысле, что у тебя совесть не болит, тревога не гложет за близких. Такое, правда, бывает очень редко. Мне трудно вспомнить те редкие моменты моей жизни, когда бы я ни о чем не тревожился. Поэтому у меня довольно часто бывают конфликты на работе. Прихожу я в какую-нибудь кинокартину, а ее хотят снять быстренько, кое-как. И вот это меня убивает. Здесь я могу стоять до конца, насмерть. Не хочу, чтобы потом мне сказали: “Зачем ты в этом дерьме снимался?”
Беседу вел