Ленин после инсульта фото
После кончины Ленина 21 января 1924 года на траурном заседании Второго съезда Советов было принято решение соорудить Мавзолей у Кремлёвской стены. К 27 января, дню похорон вождя, временный деревянный мавзолей по проекту Щусева был возведен.
***
«Аргументы и факты» продолжают рассказ о последнем годе жизни, болезни и «приключениях» тела вождя мирового пролетариата (начало – в № 3 «АиФ»).
Первый звоночек о недуге, который в 23-м превратил Ильича в немощного и слабоумного человека, а вскоре свёл в могилу, прозвенел в 1921 году. Страна преодолевала последствия гражданской войны, руководство металось от военного коммунизма к новой экономической политике (НЭП). А руководитель советского правительства Ленин, каждое слово которого жадно ловила страна, начал жаловаться на головные боли и быструю утомляемость. Позже к этому добавляются онемение конечностей, вплоть до полного паралича, необъяснимые приступы нервного возбуждения, во время которых Ильич машет руками и несёт какую-то чепуху… Доходит до того, что с окружающими Ильич «общается» с помощью всего трёх слов: «вот-вот», «революция» и «конференция».
В 23-м году Политбюро уже обходилось без Ленина. Фото: Public Domain
«Издаёт какие-то неясные звуки»
Врачей Ленину выписывают аж из Германии. Но ни «гастарбайтеры» от медицины, ни отечественные светила науки никак не могут поставить ему диагноз. Илья Збарский, сын и ассистент биохимика Бориса Збарского, который бальзамировал тело Ленина и долгое время возглавлял лабораторию при Мавзолее, будучи знаком с историей болезни вождя, так описывал ситуацию в книге «Объект № 1»: «К концу года (1922-го. – Ред.) состояние его заметно ухудшается, он вместо членораздельной речи издаёт какие-то неясные звуки. После некоторого облегчения в феврале 1923 г. наступает полный паралич правой руки и ноги… Взгляд, прежде проницательный, становится невыразительным и отупевшим. Приглашённые за большие деньги немецкие врачи Фёрстер, Клемперер, Нонне, Минковский и русские профессора Осипов, Кожевников, Крамер снова в полной растерянности».
Весной 1923 года Ленина перевозят в Горки – фактически умирать. «На фотографии, сделанной сестрой Ленина (за полгода до смерти. – Ред.), мы видим похудевшего человека с диким лицом и безумными глазами, – продолжает И. Збарский. – Он не может говорить, ночью и днём его мучают кошмары, временами он кричит… На фоне некоторого облегчения 21 января 1924 года Ленин чувствует общее недомогание, вялость… Осмотревшие его после обеда профессора Фёрстер и Осипов не обнаруживают никаких тревожных симптомов. Однако около 6 часов вечера состояние больного резко ухудшается, появляются судороги… пульс 120-130. Около половины седьмого температура поднимается до 42,5°С. В 18 часов 50 минут… врачи констатируют смерть».
Широкие народные массы близко к сердцу приняли кончину вождя мирового пролетариата. Ещё утром 21 января Ильич сам оторвал страничку перекидного календаря. Причём видно, что сделал это именно левой рукой: правая у него была парализована. На снимке: Феликс Дзержинский и Климент Ворошилов у гроба Ленина. Источник: РИА Новости
Что же случилось с одной из самых неординарных фигур своего времени? В качестве возможных диагнозов врачи обсуждали эпилепсию, болезнь Альцгеймера, рассеянный склероз и даже отравление свинцом от пули, выпущенной Фанни Каплан в 1918 г. Одна из двух пуль – её извлекли из тела лишь после смерти Ленина – отколола часть лопатки, задела лёгкое, прошла в непосредственной близости от жизненно важных артерий. Это якобы тоже могло вызвать преждевременный склероз сонной артерии, масштаб которого стал ясен лишь во время вскрытия. Выдержки из протоколов в своей книге приводил академик РАМН Юрий Лопухин: склеротические изменения в левой внутренней сонной артерии Ленина в её внутричерепной части были такими, что по ней просто не могла течь кровь – артерия превратилась в сплошной плотный белесоватый тяж.
Следы бурной молодости?
Однако симптомы болезни были мало похожи на обычный склероз сосудов. Более того, при жизни Ленина болезнь более всего напоминала прогрессивный паралич из-за поражения головного мозга вследствие поздних осложнений сифилиса. Илья Збарский обращает внимание, что этот диагноз тогда точно имели в виду: часть врачей, приглашённых к Ленину, специализировалась как раз на сифилисе, да и препараты, которые прописывали вождю, составляли курс лечения именно от этой болезни по методам того времени. В данную версию, впрочем, не укладываются некоторые факты. За две недели до смерти, 7 января 1924 г., по инициативе Ленина его жена и сестра устроили для детей из окрестных деревень ёлку. Сам Ильич вроде бы чувствовал себя настолько хорошо, что, сидя в кресле-каталке, некоторое время даже принимал участие в общем веселье в зимнем саду бывшей барской усадьбы. В последний день своей жизни он левой рукой оторвал листок перекидного календаря. По итогам вскрытия работавшие с Лениным профессора сделали даже специальное заявление насчёт отсутствия каких-либо признаков сифилиса. Юрий Лопухин, правда, по этому поводу ссылается на виденную им записку тогдашнего наркома здравоохранения Николая Семашко патологоанатому, будущему академику Алексею Абрикосову – с просьбой «обратить особое внимание на необходимость веских морфологических доказательств отсутствия у Ленина люэтических (сифилитических) поражений ради сохранения светлого образа вождя». Это чтобы обоснованно развеять ходившие слухи или, наоборот, что-то скрыть? «Светлый образ вождя» и сегодня остаётся чувствительной темой. Но, кстати, поставить точку в спорах насчёт диагноза – из научного интереса – никогда не поздно: ткани мозга Ленина хранятся в бывшем Институте мозга.
Наскоро, за 3 дня, сколоченный Мавзолей-1 был всего около трёх метров в высоту. Фото: РИА Новости
«Мощи под коммунистическим соусом»
Тем временем ещё при живом Ильиче его соратники начали подковёрную борьбу за власть. К слову, есть версия, зачем 18-19 октября 1923 года больной и частично обездвиженный Ленин единственный раз выбрался из Горок в Москву. Формально – на сельскохозяйственную выставку. Но зачем на целый день заезжал в кремлёвскую квартиру? Публицист Н. Валентинов-Вольский, эмигрировавший в США, писал: Ленин в своих личных бумагах искал компрометировавшие Сталина документы. Но бумаги, видимо, кто-то уже «проредил».
Ещё при живом вожде члены Политбюро осенью 23-го года начали живо обсуждать и его похороны. Понятно, что церемония должна быть величественной, но что делать с телом – кремировать по пролетарской антицерковной моде или по последнему слову науки забальзамировать? «Мы… вместо икон повесили вождей и постараемся для Пахома (простого деревенского мужика. – Ред.) и «низов» открыть мощи Ильича под коммунистическим соусом», – писал в одном из частных писем идеолог партии Николай Бухарин. Впрочем, поначалу речь шла лишь о процедуре прощания. Поэтому проводивший вскрытие тела Ленина Абрикосов 22 января провёл и бальзамирование – но обычное, временное. «…Вскрывая тело, ввёл в аорту раствор, состоявший из 30 частей формалина, 20 частей спирта, 20 частей глицерина, 10 – хлористого цинка и 100 – воды», – поясняет И. Збарский в книге.
23 января гроб с телом Ленина при большом стечении народа, собравшегося, несмотря на лютый мороз, грузят в траурный состав (локомотив и вагон сейчас в музее при Павелецком вокзале) и везут в Москву, в Колонный зал Дома союзов. В это время у Кремлёвской стены на Красной площади для обустройства усыпальницы и фундамента первого Мавзолея динамитом крошат глубоко промёрзшую землю. В газетах того времени сообщалось, что за полтора месяца Мавзолей посетили около 100 тыс. человек, но у дверей по-прежнему выстраивается огромная очередь. А в Кремле начинают судорожно думать, что делать с телом, которое в начале марта начинает стремительно терять презентабельный вид…
За предоставленные материалы редакция благодарит ФСО России и доктора исторических наук Сергея Девятова.
О том, как бальзамировали вождя, строили и разрушали Мавзолей-2, эвакуировали тело из Москвы во время войны, – читайте в следующем номере «АиФ».
Источник
(Ýòîò öèêë ñòàòåé ïèøåòñÿ “ïî öåïî÷êå” – îäèí èç ýïèçîäè÷åñêèõ ïåðñîíàæåé, óïîìÿíóòûõ â ïðåäûäóùåì òåêñòå, ñòàíîâèòñÿ ãëàâíûì ãåðîåì ñëåäóþùåãî. Ïîêà öåïî÷êà ñëåäóþùàÿ: Ðàáà ëþáâè, èëè 12 äåòåé îò òðåõ àðèñòîêðàòîâ —> “Ïàðøèâàÿ îâöà” äîìà Ðîìàíîâûõ —> ýòîò òåêñò. Ïîäïèñûâàéòåñü, ÷òîáû äî÷èòàòü äî êîíöà)
 ðàññêàçå î åäèíñòâåííîì èç Ðîìàíîâûõ, îñóæäåííîì çà óãîëîâíîå ïðåñòóïëåíèå, ÿ óïîìèíàë, ÷òî âî âðåìÿ ïîåçäêè â Ïèòåð Åãî Èìïåðàòîðñêîå Âûñî÷åñòâî âåëèêèé êíÿçü Íèêîëàé Êîíñòàíòèíîâè÷ ïðèíÿë ó÷àñòèå â êðåñòèíàõ ðîäèâøåé âíó÷êè Íàòàëüè. Ýòî áûëî â ðóáåæíîì äëÿ Ðîññèè 1917 ãîäó, âñêîðå ïîñëå Ôåâðàëüñêîé ðåâîëþöèè è íåçàäîëãî äî ñìåðòè êíÿçÿ.
ß ÷åëîâåê ëþáîïûòíûé, ïîýòîìó íå óäåðæàëñÿ, è ïîëåç ïîñìîòðåòü, íå èçâåñòíî ëè ÷åãî î æèçíè ýòîé íîâîðîæäåííîé. È óçíàë ïðî óíèêàëüíóþ ñóäüáó, âûïàâøóþ äåâî÷êå, íàçâàííîé ïðè ðîæäåíèè Íàòàëüåé Àëåêñàíäðîâíîé Èñêàíäåð, íî ñîõðàíèâøåé òîëüêî èìÿ, è ïðîæèâøåé æèçíü ïîä èìåíåì Íàòàëüè Íèêîëàåâíû Àíäðîñîâîé.
Èìåííî îíà îêàçàëàñü ïîñëåäíåé èç çàêîííîðîæäåííûõ ïîòîìêîâ èìïåðàòîðñêîé ñåìüè Ðîìàíîâûõ, ïðîæèâøåé æèçíü âìåñòå ñî ñâîèì íàðîäîì è â ñâîåé ñòðàíå.
Ïîñëåäíåé Ðîìàíîâîé, ðîäèâøåéñÿ è óìåðøåé â Ðîññèè.
Ôàêò ïåðâûé: Îíà æèëà â ÷åòûðåõ ñòðàíàõ. Ðîäèëàñü â Ðîññèéñêîé èìïåðèè 10 ôåâðàëÿ 1917 ãîäà, çà ñ÷èòàííûå äíè äî Ôåâðàëüñêîé ðåâîëþöèè è ïàäåíèÿ ìîíàðõèè. Åå êðåñòèëè â íîâîé, ðåñïóáëèêàíñêîé Ðîññèè. Îíà ïðîæèëà ñâîþ æèçíü â ÑÑÑÐ è óìåðëà 25 èþëÿ 1999 ãîäà â ñòðàíå ïîä íàçâàíèåì “Ðîññèéñêàÿ Ôåäåðàöèÿ”.
Îíà áûëà ïðàïðàâíó÷êîé èìïåðàòîðà Íèêîëàÿ I è âíó÷êîé âåëèêîãî êíÿçÿ Íèêîëàÿ Êîíñòàíòèíîâè÷à, ïðèñóòñòâîâàâøåãî íà åå êðåñòèíàõ.
Âåëèêèé êíÿçü ïðîæèë æèçíü â ìîðãàíàòè÷åñêîì áðàêå ñ íåçíàòíîé äâîðÿíêîé Íàäåæäîé Àëåêñàíäðîâíîé Äðåéåð, è ó íèõ ðîäèëîñü äâîå äåòåé – ñûíîâüÿ Àðòåìèé è Àëåêñàíäð. Áðàòüÿ, êàê ðîäèâøèåñÿ â çàêîííîì, õîòÿ è íåðàâíîì áðàêå, áûëè âûñî÷àéøå ïîæàëîâàíû ôàìèëèåé «Èñêàíäåð» è ïðàâàìè, ëè÷íîìó äâîðÿíèíó ïðèñâîåííûìè.
Àðòåìèé óìåð áåçäåòíûì, à âîò ó Àëåêñàíäðà â áðàêå ñ Îëüãîé Èîñèôîâíîé Ðîãîâñêîé ðîäèëèñü ñûí Êèðèëë è äî÷ü Íàòàëüÿ.
 íà÷àâøåéñÿ Ãðàæäàíñêîé âîéíå Àëåêñàíäð Èñêàíäåð ïðèíÿë ñòîðîíó áåëûõ. Ïðîæèâàÿ ñ ñåìüåé â Òàøêåíòå, áûâøèé ðîòìèñòð ëåéá-ãâàðäèè Êèðàñèðñêîãî Åå Âåëè÷åñòâà ïîëêà ïðèíÿë ó÷àñòèå â Îñèïîâñêîì ìÿòåæå, à ïîñëå ïîðàæåíèÿ îêàçàëñÿ â ÷èñëå íåìíîãèõ ÷óäîì âûæèâøèõ è óøåäøèõ èç ïðåäåëîâ Ðîññèéñêîé èìïåðèè â Áóõàðñêèé ýìèðàò.
Àëåêñàíäð Íèêîëàåâè÷ Èñêàíäåð.
Îòòóäà îñåíüþ 1919 ãîäà ñ ãðóïïîé áåëûõ îôèöåðîâ è â êîìïàíèè ñî çíàìåíèòûì áðèòàíñêèì ðàçâåä÷èêîì Ôðåäåðèêîì Áåéëè ìëàäøèé Èñêàíäåð ñîâåðøèë êîííûé ïåðåõîä â Èðàí ÷åðåç ïóñòûíþ Êàðàêóìû äëÿ ñîåäèíåíèÿ ñ ÷àñòÿìè áåëîé Òóðêåñòàíñêîé àðìèè. Ïîòîì ïðèñîåäèíèëñÿ ê ÷àñòÿì Äåíèêèíà, íó à äàëüøå áûëî âñå êàê ó âñåõ – ïîðàæåíèÿ, Êðûì, çàáèòûå “áûâøèìè” ïàðîõîäû, ýìèãðàöèÿ. Ïåðâîíà÷àëüíî ýìèãðèðîâàë îí, êñòàòè, â Ãðåöèþ, ãäå ðåãåíòîì êàê ðàç â òî âðåìÿ áûëà âäîâñòâóþùàÿ êîðîëåâà Îëüãà, åãî ðîäíàÿ òåòÿ.
À æåíà ñ äåòüìè îñòàëèñü â Ñîâåòñêîé Ðîññèè.
Ôàêò âòîðîé: Îñòàâøèñü “ñîëîìåííîé âäîâîé” ñ äâóìÿ äåòüìè, Îëüãà Èîñèôîâíà ñíîâà âûøëà çàìóæ – çà ôèíàíñîâîãî ñëóæàùåãî Íèêîëàÿ Íèêîëàåâè÷à Àíäðîñîâà. Ïîæèëîãî óæå ìóæ÷èíó, íî åé âûáèðàòü íå ïðèõîäèëîñü (ìóæ, êñòàòè, â ýìèãðàöèè òîæå æåíèëñÿ âòîðè÷íî).
Íàòàëüÿ ñ áðàòîì Êèðèëëîì. Î Êèðèëëå ïðàêòè÷åñêè íè÷åãî íå èçâåñòíî, êðîìå òîãî, ÷òî îí áûë ó÷àñòíèêîì Âåëèêîé Îòå÷åñòâåííîé âîéíû è óìåð áåçäåòíûì â 1992 ãîäó.
Äåòè ñòàëè Àíäðîñîâû, à ïî îò÷åñòâó – Íèêîëàåâè÷è.  1926 ñåìüÿ ïåðåáðàëàñü èç Òàøêåíòà â Ìîñêâó, ãäå ïîëó÷èëà îðäåð â óïëîòíåííóþ êâàðòèðó íà Ïëþùèõå. Ïîçæå îòòóäà ïåðåñåëèëèñü â äîì ïî àäðåñó óë. Àðáàò, ä. 32.  ýòîé ïîëóïîäâàëüíîé êâàðòèðå Íàòàëüÿ ïðîæèâåò äî 1970-õ ãîäîâ.
Êàê îíà ïîçæå âñïîìèíàëà, æèëè òðóäíî – îò÷èì óìåð â ñåðåäèíå òðèäöàòûõ, ìàòü òÿíóëà ñåìüþ, ïîäðàáàòûâàÿ ìàøèíèñòêîé è áåðÿ çàêàçû íà äîì. Òàëÿ, êàê åå çâàëè â ñåìüå, ðîñëà îáû÷íîé ñîâåòñêîé øêîëüíèöåé, àêòèâíî çàíèìàëàñü ñïîðòîì – áåãàëà íà êîðîòêèå äèñòàíöèè îò ôèçêóëüòóðíîãî êëóáà «Äèíàìî», ó÷àñòâîâàëà â ôèçêóëüòóðíûõ ïàðàäàõ. Âûðîñëà êðàñàâèöåé, íî ïîñëå ñåäüìîãî êëàññà óøëà èç øêîëû – ñåìèëåòêà òîãäà ñ÷èòàëàñü âïîëíå äîñòàòî÷íûì îáðàçîâàíèåì.
Ðàáîòàëà ñíà÷àëà ÷åðòåæíèöåé, ïîòîì ñ÷åòîâîäîì. È îäíàæäû ñëó÷àéíî óçíàëà, ÷òî èçâåñòíûé ìîòîãîíùèê Ñìèðíîâ èùåò ïàðòíåðøó â ñâîé íîìåð.
Ôàêò òðåòèé: Çíàìåíèòûé îòå÷åñòâåííûé àòòðàêöèîí “Ìîòîãîíêè íà âåðòèêàëüíîé ñòåíå” íà÷èíàëè ìîòîãîíùèê Àëåêñàíäð Ñìèðíîâ (ñûí ëåãåíäàðíîãî èëëþçèîíèñòà Îðëàíäî), òàëàíòëèâûé èíæåíåð Ãðèãîðèé Ëåâèòèí è àêòðèñà Çèíàèäà Áîðèñîâà, ñíèìàâøàÿñÿ â ýïèçîäè÷åñêèõ ðîëÿõ â êóëüòîâûõ òîãäà êîìåäèÿõ Ãðèãîðèÿ Àëåêñàíäðîâà. Îäíàêî âñêîðå Çèíàèäà ïîëó÷èëà òðàâìó, è â íîìåð ñðî÷íî ïîòðåáîâàëàñü íîâàÿ ýôôåêòíàÿ áëîíäèíêà. Åþ è ñòàëà äàâíî óâëåêàâøàÿñÿ ìîòîñïîðòîì Òàëÿ.
Íîìåð äåëàëè â Ïàðêå Ãîðüêîãî – òàì ñòîÿëà çíàìåíèòàÿ “áî÷êà”, ïî ñòåíàì êîòîðîé è íîñèëèñü íà ìîòîöèêëàõ Ñìèðíîâ è Òàëÿ. Íîñèëèñü äî ñàìîé âîéíû.
 âîéíó Òàëÿ â ýâàêóàöèþ íå ïîåõàëà, îñòàëàñü â Ìîñêâå, äåæóðèëà íà êðûøàõ è òóøèëà “çàæèãàëêè”.  õîëîäíóþ çèìó 1941-ãî “áî÷êó” ðàçîáðàëè íà äðîâà, íî äåâóøêà óñòðîèëàñü ïðàêòè÷åñêè ïî ñïåöèàëüíîñòè – øîôåðîì. Ñíà÷àëà âîçèëà íà “Ëèíêîëüíå” äèðåêòîðà «Ðàçíîýêñïîðòà» , ïîòîì ïåðåñåëà çà áàðàíêó ãðóçîâèêà – äîñòàâëÿëà õëåá íà ïåðåäîâóþ, âûâîçèëà ñíåã èç Àëåêñàíäðîâñêîãî ñàäà.
“Øîôåðèòü” åé ïðèøëîñü íåäîëãî – óæå â 1942 ãîäó íîìåð âîññòàíîâèëè, ïðàâäà, íå â ÖÏÊèÎ, à â ìîñêîâñêîì öèðêå. Ñîõðàíèëñÿ äàæå ïðèêàç 1944 ãîäà î ïðåìèðîâàíèè ïåðåäîâèêîâ ñîâåòñêîãî öèðêà – çà âûäàþùèéñÿ âêëàä â ñîçäàíèå íîâûõ íîìåðîâ àðòèñò Ñìèðíîâ ïîëó÷èë òðè òûñÿ÷è ðóáëåé, à àðòèñòêà Àíäðîñîâà òûñÿ÷ó.
 ñåðåäèíå 50-õ Ñìèðíîâ óøåë èç íîìåðà, è äàëüíåéøàÿ åãî ñóäüáà äî ñèõ ïîð íå èçâåñòíà. Ïîãîâàðèâàëè, åãî óõîä áûë ñâÿçàí ñ òåì, ÷òî åãî ðîäíàÿ ñåñòðà Àíòîíèíà áûëà æåíîé ìèíèñòðà ãîñóäàðñòâåííîé áåçîïàñíîñòè ÑÑÑÐ Â.Ñ. Àáàêóìîâà, ðàññòðåëÿííîãî â 1954 ãîäó. Òàëÿ æå äåëàëà íîìåð «Ìîòîãîíêè ïî âåðòèêàëüíîé ñòåíå» äî 1967 ãîäà.
Åñëè âû çàáûëè ãîä ðîæäåíèÿ, ÿ íàïîìíþ – ñåäëî çíàìåíèòîãî íà âñþ Ìîñêâó êðàñíîãî «Èíäèàí-Ñêàóòà» áûëî åå ðàáî÷èì ìåñòîì äî 50-ëåòíåãî âîçðàñòà.
Ôàêò ÷åòâåðòûé:  ïîñëåâîåííîé Ìîñêâå ýôôåêòíàÿ ìîòîãîíùèöà, ÷üå ïðîèñõîæäåíèå, åñëè ÷åñòíî, áûëî ñåêðåòîì Ïîëèøèíåëÿ, áûëà î÷åíü ïîïóëÿðíà è íîñèëà ïðîçâèùå “Êîðîëåâà Àðáàòà”. Ïèñàòåëè è ïîýòû íàïåðåáîé ïîñâÿùàëè åé ñâîè ñòðîêè. Íàïîìèíàíèåì î ìèìîëåòíîì ðîìàíå ñ Àëåêñàíäðîì Ãàëè÷åì îñòàëîñü ñòèõîòâîðåíèå, íàïèñàííîå íà ïðîùàíèå ïîýòîì íà ôîðçàöå òîìèêà àõìàòîâñêèõ “×åòîê”:
Áóäó æäàòü ïðèâåòà, ñëîâà, âåñòè,
Ãäå áû æèòü òåïåðü íè äîâåëîñü.
Åñëè óæ íåëüçÿ áûòü âìåñòå, âìåñòå,
Áóäåì õîòü, ïîêóäà, âìåñòå-âðîçü!
Íó à òàì êòî çíàåò!
Ê ñ÷àñòüþ íà äîì
Íàì çà æèçíü íå ïðèñûëàþò ñ÷¸ò!
Ìîæåò, ìû åù¸ è áóäåì ðÿäîì.
Âñ¸, êàê êåì-òî ñêàçàíî, òå÷¸ò!
È âåäü äîëæåí, äîëæåí áûòü ïîðÿäîê
×óâñòâàì, ñóäüáàì, âðåìåíè ïðåäåë
Ýòîò àâãóñò êàê îí ïðîëåòåë!
Êàê îí áûë ïî÷òè áåçáîæíî êðàòîê?!
Ýòî ïðî íåå ïèñàë Âîçíåñåíñêèé:
Çàâîðà÷èâàÿ, ìàíåæà,
Ñâèùåò æåíùèíà ïî ìàíåæó!
Êðàãè –
êðàñíûå, êàê êëåøíè.
Ãóáû êðàøåíûå ãðåøíû.
Ì÷èò òîðïåäîé ãîðèçîíòàëüíîþ,
Õðèçàíòåìó çàòêíóâ çà òàëèþ!
Àíãåë àòîìíûé, àìàçîíêà!
Ùåêè âäàâëåíû, êàê âîðîíêà.
Ìîòîöèêë íàä ãîëîâîé
Ýëåêòðè÷åñêîþ ïèëîé…
Çà “ãóáû êðàøåííûå – ãðåøíû” Íàòàëüÿ, êñòàòè, âñåðüåç îáèäåëàñü íà ïîïóëÿðíåéøåãî òîãäà ïîýòà. Äî ñàìîé ñòàðîñòè âî âñåõ èíòåðâüþ îíà íåèçìåííî ïîä÷åðêèâàëà, ÷òî íèêîãäà â æèçíè íå êðàñèëà ãóá – â ýòîì ïðîñòî íå áûëî íåîáõîäèìîñòè.
Þðèé Íàãèáèí ñðàâíèâàë èõ çíàêîìñòâî ñ òåì, «êàê áóäòî öâåòû âíåñëè ïîä çâóêè òàðàíòåëëû â óáîãóþ êâàðòèðåíêó. Îíà íàïîëíèëàñü áëàãîóõàíüåì, ñâåòîì, çâåíüþ ìîëîäîé âåëèêîëåïíîé æèçíè». Ïîçæå ïèñàòåëü ïîñâÿòèò “êîðîëåâå Àðáàòà” ãëàâó â êíèãå «Ìàðãàðåò Òýò÷åð»: «Áåäíàÿ Íàòàøà, êàê æå ìóðûæèëà è áèëà åå æèçíü, ÷åðåç êàêèå áåçäíû òàñêàëà! Ïî òîíêîé êîæå êàëåíûì æåëåçîì…».
 50-å Íàòàëüÿ Àíäðîñîâà âûøëà çàìóæ çà îâäîâåâøåãî êèíîðåæèññåðà Íèêîëàÿ Äîñòàëÿ, ðåæèññåðà çíàêîâûõ òîãäà ôèëüìîâ “Ìû ñ âàìè ãäå-òî âñòðå÷àëèñü” è “Äåëî «ïåñòðûõ»”. Íî íå ñëîæèëîñü – ÷åðåç íåñêîëüêî ëåò ìóæ òðàãè÷åñêè ïîãèá íà ñúåìêàõ ôèëüìà “Âñå íà÷èíàåòñÿ ñ äîðîãè”. Áîëüøå çàìóæ îíà íå âûõîäèëà, à ñ ïàñûíêàìè – áóäóùèìè ïðîäþñåðîì Âëàäèìèðîì Äîñòàëåì è ðåæèññåðîì Íèêîëàåì Äîñòàëåì (“Îáëàêî-ðàé”, “Ãðàæäàíèí íà÷àëüíèê”, “Øòðàôáàò” è äð.) – íà âñþ æèçíü ñîõðàíèëà ïðåêðàñíûå îòíîøåíèÿ. Èìåííî îíè çàíèìàëèñü åå ïåðååçäîì, êîãäà â 70-å ðàññåëÿëè àðáàòñêèå ïîäâàëû.
Ôàêò ïÿòûé: Íà ïåíñèè áûâøàÿ ìîòîãîíùèöà òèõî æèëà â îáû÷íîé ïàíåëüíîé ìíîãîýòàæêå ó ìåòðî «Ìîëîäåæíàÿ». Íó êàê – “áûâøàÿ”? Ìàñòåð ñïîðòà ÑÑÑÐ ïî ìîòîñïîðòó Íàòàëüÿ Àíäðîñîâà ñóäèëà ñîðåâíîâàíèÿ äî 70-òè ëåò, ïîêà íîãè íå îòêàçàëè – ñêàçàëèñü ìíîãî÷èñëåííûå òðàâìû è ïåðåëîìû.
Åùå â 60-å, êîãäà îá èçâåñòíîé ìîòîãîíùèöå ìíîãî ïèñàëà ñîâåòñêàÿ ïðåññà, ñ íåé ïî íåîôèöèàëüíûì êàíàëàì ñâÿçàëèñü íåîæèäàííàÿ ðîäñòâåííèöà – “òàìîøíÿÿ” âäîâà îòöà, ñîîáùèâøàÿ î åãî ñìåðòè âî ôðàíöóçñêîì ãîðîäå Ãðàñ, ÷òî â Ïðèìîðñêèõ Àëüïàõ, è ìåñòå åãî çàõîðîíåíèÿ íà êëàäáèùå â Íèööå.
Êàçàëîñü, áîëåå áåñïîëåçíûõ ñâåäåíèé òðóäíî áûëî è ïðèäóìàòü, íî, êàê ñêàçàë êëàññèê, â Ðîññèè íàäî æèòü äîëãî. Òàëÿ (äî êîíöà äíåé îíà ðåçêî ïðåñåêàëà âñå ïîïûòêè íàçûâàòü åå ïî èìåíè-îò÷åñòâó) äîæèëà äî íîâûõ âðåìåí, è âîò òîãäà, êîãäà î “ïîñëåäíåé Ðîìàíîâîé” îïÿòü íà÷àëà, çàõëåáûâàÿñü, ïèñàòü ïðåññà, íåêèé ìåöåíàò ïðåäëîæèë îïëàòèòü åé è ñîïðîâîæäàþùåìó ïîåçäêó âî Ôðàíöèþ íà ìîãèëó îòöà.
Íåñìîòðÿ íà 80-ëåòíèé âîçðàñò è èíâàëèäíóþ êîëÿñêó, îíà íå êîëåáàëàñü íè ìèíóòû – åäåì.
Ìîãèëà Àëåêñàíäðà Íèêîëàåâè÷à Èñêàíäåðà.
Âåðíóâøèñü, îíà åùå ïðèíÿëà ïðèãëàøåíèå Ïðàâèòåëüñòâà Ðîññèè ïðèñóòñòâîâàòü 17 èþëÿ 1998 ãîäà íà ïåðåçàõîðîíåíèè îñòàíêîâ èìïåðàòîðà Íèêîëàÿ II è åãî ñåìüè â Ñàíêò-Ïåòåðáóðãå.
Íàòàëüÿ Íèêîëàåâíà Àíäðîñîâà, îíà æå ñâåòëåéøàÿ êíÿæíà Ðîìàíîâñêàÿ-Èñêàíäåð óìåðëà 25 èþëÿ 1999 ãîäà è áûëà ïîãðåáåíà íà Âàãàíüêîâñêîì êëàäáèùå, ðÿäîì ñ ìàòåðüþ è áðàòîì.
Ñ åå ñìåðòüþ ïðåñåêñÿ ðîä Èñêàíäåðîâ – åäèíñòâåííàÿ âåòâü ðîìàíîâñêîé ñåìüè, íèêîãäà íå ïîêèäàâøàÿ Ðîäèíó.
Íåò, è íå ïîä ÷óæäûì íåáîñâîäîì,
È íå ïîä çàùèòîé ÷óæäûõ êðûë…
______________
Ýòî îòðûâîê èç ìîåé êíèãè “Æèçíü ïðèìå÷àòåëüíûõ ëþäåé – 2”
Ìîÿ ãðóïïà âî ÂÊîíòàêòå – https://vk.com/grgame
Ìîÿ ãðóïïà â Ôåéñáóê – https://www.facebook.com/BolsaaIgra/
Ìîÿ ñòðàíèöà íà “Àâòîð.Òóäåé” – https://author.today/u/id86412741
Источник
В американском университете штата Мэрилэнд прошла так называемая клиникопатологическая конференция. Интересна она прежде всего тем, что ее участники каждый год пытаются выявить настоящую причину загадочной смерти той или иной исторической личности, используя знания современной медицины. Они сумели «поставить диагноз» Александру Македонскому, Линкольну, Христофору Колумбу, Бетховену, Моцарту, Эдгару По…..
Героем этого года стал Ленин. Как известно, Ильич умер внезапно вечером 21 января 1924 года, не дожив нескольких месяцев до своего 54-летия. Официальная причина смерти: нарушения кровообращения в головном мозге и кровоизлияние. Была популярна и другая версия, согласно которой вождь мирового пролетариата скончался от сифилиса, заработанного в объятиях некой француженки.
На американском консилиуме «историю болезни Ленина» представляли американский невролог Гарри Винтерс и российский историк Лев Лурье.
Вскрытие тела Ленина (вскоре после его смерти) показало известкование сосудов головного мозга. Организатор конференции доктор Филипп Маковяк не может найти этому внятного объяснения: «Во-первых, он был сравнительно молод, а во-вторых, он не был в группе риска».
Действительно, вождь и учитель не курил и даже не подпускал к себе курильщиков. У него не было диабета, гипертонии или ожирения, симптомов инфекции или опухоли головного мозга.
«У русских были серьезные подозрения, что причиной смерти Ленина стал сифилис», – взялся за одну из теорий Винтерс. «В то время сифилис лечили примитивными и даже опасными лекарствами, да и венерические болезни могут привести к инсульту. Однако учитывая симптоматику и результаты вскрытия, к Ленину это не относится».
Так что же убило вождя? Одна из основных причин по мнению пытливых американских исследователей – плохая наследственность. Его отец скончался в 54 года от болезни, похожей по описанию на болезнь Ленина. У других его ближайших родственников были признаки сердечно-сосудистых заболеваний. Другой причиной ранней смерти была чрезвычайно высокая загруженность и стрессы у Ленина.
Соратники оплакивали смерть вождя. Не исключено, что кто-то из них был к ней непосредственно причастен.
Фото: РИА Новости
Его здоровье ухудшалось постепенно на протяжении нескольких лет. В 1921 году он даже забыл слова важной речи. В одно время ему пришлось заново учиться говорить и писать левой рукой после очередного инсульта.
Однако, по словам Льва Лурье, к началу 1924 года Ленин уже настолько поправился, что отметил новый год походом на охоту. А Винтерс, детально изучивший историю болезни Ильича и результаты его вскрытия, обнаружил, что в день смерти он был активен, бодр и много разговаривал.
Примечателен тот факт, что за несколько часов до смерти Ленин перенес серию сильных судорожных припадков. По утверждению доктора Винтерса, серьезные припадки «достаточно необычны в случае с инсультом». И добавил: «Практически любой яд может привести к припадкам».
Этой теории придерживается и Лурье. Причем, отравить, по его мнению, мог только Сталин. Для него Ленин был основным препятствием на пути к абсолютной власти. Историк напомнил, что отравление позже стало одним из любимых сталинских способов избавления от противников. Да и вообще Россия в начале 20-х годов была местом «мафиозных интриг».
Вначале Ильич всячески поддерживал Сталина, но потом, возможно, понял, что ошибся и стал склоняться к кандидатуре Льва Троцкого. По словам Лурье, несмотря на проблемы со здоровьем Ленин планировал политическую атаку на Сталина, и тот это прекрасно понимал. В 1923 году он отправил сверхсекретное письмо в Политбюро: «В субботу 17 марта товарищ Крупская по секрету рассказала мне о “просьбе Владимира Ильича к Сталину”, а именно, что я, Сталин, должен взять на себя ответственность за поиск и применение дозы цианистого калия для Ленина. Я счел невозможным отказать и заявил: “Передайте Владимиру Ильичу, что при необходимости я выполню его требование без колебаний”.
В донесении Сталин поясняет, что просто не смог этого сделать: «У меня нет сил выполнить волю Ильича, и я вынужден отказаться от этой миссии, какой бы гуманной и необходимой она ни была. Поэтому я довожу это до сведения членов Политбюро».
Но Лев Лурье уверен, что Сталин мог все же найти в себе силы несколько позже, поскольку был «абсолютно безжалостным» человеком. Да и токсикологическое исследование после смерти Ленина, как ни странно, почему-то не проводилось.
Источник