Стихи у меня инсульт

Ïðåîäîëåíèå
Íè ÷òî íå ïðåäâåùàëî áåäû. Îáû÷íûé ñ÷àñòëèâûé äåíü æèçíè: ëþáèìûé è ëþáÿùèé ìóæ óø¸ë íà ðàáîòó, ñòàðøèé ñûí óáåæàë â óíèâåðñèòåò íà çàíÿòèÿ, â øêîëó ñîáèðàëñÿ ìëàäøèé. ß æå, âçÿâøèñü çà ðó÷êó âõîäíîé äâåðè, âäðóã ðóõíóëà íà ïîë. Áûëî òàêîå îùóùåíèå, ÷òî íîã ó ìåíÿ íèêîãäà íå áûëî. Íå áûëî íè áîëè, íè êàêèõ äðóãèõ ïðèçíàêîâ áîëåçíè. Îäíî ÿ ïîíÿëà ñðàçó, ÷òî âñòàòü ÿ íå ñìîãó è íà ðàáîòó íå ïîïàäó. ×òî áû íå èñïóãàòü ñûíà, ÿ óëûáíóëàñü è ïîïðîñèëà åãî íàáðàòü ðàáî÷èé íîìåð òåëåôîíà. Ýòî ïîñëåäíåå, ÷òî ÿ ìîãëà ïðîèçíåñòè. Ãîëîñ â òðóáêå êàê íå ñòðàííî ïîíÿë âñ¸ ñðàçó (õîòÿ ÿ óæå ãîâîðèëà àáñîëþòíî íåâíÿòíî, íî åù¸ âñ¸ ïîíèìàëà è áûñòðî ïåðåäàëà òðóáêó ñûíó, êîòîðûé, íàáðàâ òåëåôîí ñêîðîé ïîìîùè ÷¸òêî ñêàçàë: ”ß âàñ î÷åíü ïðîøó, ïðèåçæàéòå ñêîðåå ïî òàêîìó-òî àäðåñó. Ó ìîåé ìàìû îòíÿëèñü íîãè è íàðóøèëàñü ðå÷ü ” Âðà÷è ïðèåõàëè ÷åðåç äâå ìèíóòû, íàâåðíîå, áûëè ãäå – òî íåäàëåêî íà âûçîâå. Êîíå÷íî æå, òàê êîâàðíî ïîäêîñèë èíñóëüò èëè èíà÷å îñòðîå íàðóøåíèå ìîçãîâîãî êðîâîîáðàùåíèÿ. Âû ñêàæåòå êîìó íóæíû ýòè ïîäðîáíîñòè. Ïðåäñòàâüòå ñåáå – íóæíû, îñîáåííî òåì, êòî õî÷åò âûçäîðîâåòü! Ýòî òåïåðü, êîãäà ïîçàäè äâà èíñóëüòà è ãîä ïàðàëèçàöèè ëþäè ñïðàøèâàþò, êàê ÿ âûøëà èç ýòîãî ñîñòîÿíèÿ, êàêèå ëåêàðñòâà è ìåòîäèêè ïîìîãëè? Äà ðàçâå îáî âñ¸ì ðàññêàæåøü?! Çíàþ îäíî, ÷òî, ïðåæäå âñåãî, ïîìîãëà âåðà. Âåðà, ïðåæäå âñåãî â ñåáÿ, â ïîääåðæêó ðîäíûõ, äðóçåé, âðà÷åé, ÷óæèõ ëþäåé, â ïðèðîäó, â êîòîðîé äîëæíû áûòü öåëèòåëüíûå ñèëû è äëÿ ìåíÿ, è, êîíå÷íî æå, âåðà â Áîãà, êîòîðûé çà ÷òî-òî è çà÷åì-òî äàë ìíå ýòî èñïûòàíèå. Ó áîëüíûõ ñ ïîäîáíûì íåäóãîì îáû÷íî ìíîãî âðåìåíè äëÿ îñìûñëåíèÿ ñâîåé æèçíè, ñâîèõ ïîñòóïêîâ. Ê ñîæàëåíèþ ìíîãèå ïîëíîñòüþ óõîäÿò â ñâîþ áîëåçíü è æäóò, ÷òî êòî-òî áóäåò èõ ëå÷èòü, äóìàòü çà íèõ, èñöåëÿòü èõ òåëî è äóøó. Òàêèå ëþäè òðåáóþò ê ñåáå ïîâûøåííîãî âíèìàíèÿ îò áëèçêèõ, ñîçäàþò âîêðóã ñåáÿ ïîëå æàëîñòè, áåñêîíå÷íîãî ñîïåðåæèâàíèÿ è ñåìüÿ ïîãðóæàåòñÿ â ñîñòîÿíèå ïîñòîÿííîãî ãîðÿ, óíûíèÿ è áåçûñõîäíîñòè. ß áåñêîíå÷íî áëàãîäàðíà îäíîé èç ñâîèõ çíàêîìûõ, êîòîðàÿ ñêàçàëà ìíå: “Âñ¸ Âàëåíòèíà, çàáóäü, êàê ýòî áûëî è íèêîìó áîëüøå íå ðàññêàçûâàé!”. Ìûñëè äîëæíû áûòü òîëüêî ñîçèäàòåëüíûìè è íàïðàâëåíû íà ïîèñêè âûõîäà èç ñëîæèâøåéñÿ ñèòóàöèè. Êàê òîëüêî íåìíîãî ñòèõëè ãîëîâíûå áîëè (ãîâîðèëà ÿ åù¸ î÷åíü ïëîõî, à ïèñàòü è ÷èòàòü ñîâñåì íå ìîãëà), ÿ íà÷àëà îáäóìûâàòü ñâî¸ ïîëîæåíèå. Ïðåæäå âñåãî, ïîïðîñèëà ó Áîãà è âñåãî ìèðà ïðîùåíèÿ êàê ãîâîðÿò âåðóþùèå ëþäè çà âñå ñâîè âîëüíûå è íåâîëüíûå ïðåãðåøåíèÿ. Äàëüøå ÿ íà÷àëà ñðàâíèâàòü ñâî¸ ïîëîæåíèå ñ ïîëîæåíèåì äðóãèõ æåíùèí, ïåðåí¸ñøèõ èíñóëüò è òàêæå ïðèêîâàííûõ ê ïîñòåëè. Äàæå áîëüíîé ìîçã â òàêèå ìèíóòû âûðàçèë ìîè ÷óâñòâà â ñòèõàõ:

Êàê ñòðàøåí íà ðàññâåòå
Êðèê ÷àåê â òèøèíå
Òî÷íåé âñåãî íà ñâåòå
Ïåðåäà¸ò îí áîëü âî ìíå,
Áîëü, îò êîòîðîé íî÷ü íå ñïèòñÿ,
Ïîäóøêà êîìîì, îäåÿëî íà ïîëó.
Áîëü, îò êîòîðîé íå ìîãó çàáûòüñÿ
è ñðåäñòâ ëåêàðñòâåííûõ ÿ íå íàéäó.

Ó ìíîãèõ ïîëîæåíèå áûëî çíà÷èòåëüíî õóæå ìîåãî: òî íå áûëî ìóæà, èëè áûë, íî áåñïðîáóäíûé ïüÿíèöà ó êîãî-òî íå áûëî ðÿäîì äåòåé âûðîñëè è ðàçúåõàëèñü, êòî-òî âîîáùå áûë îäèíîê èëè ñòàð.
Ó ìåíÿ áûëî âñå è ëþáÿùèé, çàáîòëèâûé ìóæ, è äâà çàìå÷àòåëüíûõ ñûíà, óìíûå äîáðûå è çàáîòëèâûå ìàìà è ñâåêðîâü, à ñàìîå ãëàâíîå ìíîãî âåðíûõ äðóçåé. Óáåäèëàñü â ìóäðîñòè ðóññêîé ïîñëîâèöû «Äðóçüÿ ïîçíàþòñÿ â áåäå». Âñ¸ òî äîáðîå, ÷òî ÿ ñåÿëà âñþ æèçíü â äóøàõ ëþäåé âåðíóëîñü êî ìíå ñ òîðèöåé. Ýòî îíè ñâîèì òåïëîì, çàáîòîé âåðíóëè ìíå æåëàíèå æèòü è áîðîòüñÿ ñ íåäóãîì.
Ïåðâîé çàäà÷åé áûëî ñòàòü íà íîãè. Åù¸ â áîëüíèöå âðà÷ ëå÷åáíîé ôèçêóëüòóðû ïîêàçàëà íàì óïðàæíåíèÿ äëÿ ëåæà÷èõ áîëüíûõ. Áîëüøèíñòâî áîëüíûõ îòíåñëèñü ê ýòîìó ñêåïòè÷åñêè, à, âñòðåòèâøèñü ÷åðåç 5-6 ëåò óäèâë¸ííî ñïðàøèâàëè, ïî÷åìó ìåíÿ «îòïóñòèëî», à èõ íåò. ß ïîâåðèëà â ñèëó äâèæåíèé, à îíè íåò. Êàê áû íå áûëî òðóäíî, íî âñ¸ ñâîáîäíîå îò ñíà âðåìÿ ÿ çàñòàâëÿëà ðàáîòàòü êàæäóþ ìûøöó ñâîåãî òåëà, îñâîèëà âñå âèäû äûõàòåëüíûõ ãèìíàñòèê. Ýòî è ïî Áóòåéêî, è ïî Ñòðåëüíèêîâîé, è éîãîâñêèå ìåòîäèêè. Îñîáåííî ýôôåêòèâíûì îêàçàëîñü ýíäîãåííîå äûõàíèå ñ ïîìîùüþ àïïàðàòà Ôðîëîâà, áëàãîäàðÿ êîòîðîìó îáíîâëåíèå îðãàíèçìà èä¸ò íà êëåòî÷íîì óðîâíå è ñðàçó ñêàçûâàåòñÿ íà ñàìî÷óâñòâèè. Òåïåðü ÿ äåëþñü îïûòîì ñ æåíùèíàìè íà ñåìèíàðàõ ïî çäîðîâîìó îáðàçó æèçíè. ×òî åù¸ ìîæåò ÷åëîâåê, êîãäà åãî ïîñòîÿííûì ìåñòîì æèòåëüñòâà ÿâëÿåòñÿ êðîâàòü?! Îêàçûâàåòñÿ î÷åíü ìíîãîå. Ñëåäóþùèì ýòàïîì áûëè ìîëèòâû, íàñòðîè Ñûòèíà, àóòîãåííàÿ òðåíèðîâêà, ïîëîæèòåëüíûå àôôåðìàöèè Ëóèçû Õýé è ñîâåòû ìíîãèõ îòå÷åñòâåííûõ è çàðóáåæíûõ ïñèõîëîãîâ. Äåòè çàïèñûâàëè íà ñòàðûé ìàãíèòîôîí è ïðîêðó÷èâàëè ìíå äàæå âî ñíå. Òàê â ìî¸ì ïîäñîçíàíèè ôîðìèðîâàëîñü óñòîé÷èâîå îñîçíàíèå, óêðåïëÿëàñü âåðà, ÷òî ÿ áóäó õîäèòü, áóäó ÷¸òêî è êðàñèâî ãîâîðèòü, ïèñàòü êàê ïðåæäå è îáùàòüñÿ ñ ëþäüìè è áûòü èì ïîëåçíîé. Äàëüøå ÿ íà÷àëà îñâàèâàòü òî÷å÷íûé ìàññàæ, àêóïóíêòóðó, øè-àòöó, ñó-äæîê. Àòëàñ Ëåäåí¸âà è ïî ñåé äåíü â íàøåé ñåìüå è ñêîðàÿ ïîìîùü, è ïðîôèëàêòèêà ëþáîãî çàáîëåâàíèÿ. Ìíîãèì óñü ïîìî÷ü ñ åãî ïîìîùüþ èçáàâèòüñÿ äàæå îò õðîíè÷åñêèõ çàáîëåâàíèé. Âñå ýòè ìåòîäèêè òåïåðü ÿ ïðåïîäàþ íà ñåìèíàðàõ «Ïîìîãè ñåáå ñàì è äðóãîìó», «Çäðàâíèöà» è â êëóáàõ ÇÎÆ è «Àêòèâíîãî äîëãîëåòèÿ». Ðåçóëüòàòû ïðîÿâèëè ñåáÿ ÷åðåç ãîä. Ìíîãèì ëåã÷å âûïèâàòü ãîðñòÿìè òàáëåòêè è æäàòü ÷óäà, íà òî îíî è ÷óäî, ÷òîáû ïðîèñõîäèòü êðàéíå ðåäêî. Ìîé óïîðíûé òðóä ïîëó÷èë íàãðàäó òîëüêî ÷åðåç ãîä. ß âñòàëà íà íîãè è ñíà÷àëà ïî êâàðòèðå, äåðæàñü çà ñòåíû, ñòóëüÿ è äðóãèå ïðåäìåòû, çàòåì ñ ïàëî÷êîé, ïîòîì ñ ïîääåðæêîé ñîïðîâîæäàþùèõ âûøëà íà óëèöó. Âîò ýòî áûëî íàñòîÿùåå ñ÷àñòüå! Ìû ÷àñòî íå öåíèì òîãî, ÷òî èìååì è, ê ñîæàëåíèþ, ïîíèìàåì ýòî ñëèøêîì ïîçäíî. Âìåñòå ñ ðàäîñòüþ ïðèøëè íîâûå ïðîáëåìû: ïî÷åìó òî èíñóëüòíèêè ïàäàþò ÷àùå âñåãî íàâçíè÷ü, ïîëó÷àÿ ïðè ýòîì ÷åðåïíî-ìîçãîâóþ òðàâìó. Ïðèøëîñü ðàññòàòüñÿ ñ êðàñèâîé êîðîòêîé ñòðèæêîé è îòðàñòèòü êîñó, íà ýòî òîæå óø¸ë ãîä. Ïðè÷¸ñêà, êîòîðóþ ÿ ïðèäóìàëà äëÿ çàùèòû ãîëîâû îò óäàðîâ ïðè ïàäåíèè òåïåðü ñòàëà íåîòúåìëåìîé ÷àñòüþ ìîåãî èìèäæà è, ïî ìíåíèþ îêðóæàþùèõ, î÷åíü ìíå èä¸ò. Ýòî ÿ ê òîìó, ÷òî â æèçíè íóæíî ñòàðàòüñÿ îòðèöàòåëüíî ïîâîðà÷èâàòü â ïîëîæèòåëüíîå. Íåäàâíî íà ñòîëáå ïðî÷ëà îáúÿâëåíèå, ÷òî æèçíü ýòî êðóã è òî, ÷òî äóìàåøü, êîíåö, ìîæåò îêàçàòüñÿ íà÷àëîì. Òàê ïîëó÷èëîñü è ñî ìíîé. ß ñòàëà âíèìàòåëüíåå ïðèñìàòðèâàòüñÿ ê áîëüíûì ëþäÿì, ïîæèëûì, èíâàëèäàì, îäèíîêèì, áåäíûì. Ìíå õîòåëîñü ñêàçàòü êàæäîìó: íå îò÷àèâàéòåñü, íå îïóñêàéòå ðóê, ìîëèòåñü, òðóäèòåñü â ìåðó ñâîèõ ñèë, ïîìîãàéòå òåì, êîìó åù¸ õóæå è áîëåçíü, ãîðå, áåäà îòñòóïèò îò âàñ. ×åëîâåê ñèëüíåå âñåõ â ýòîì ìèðå è åñëè îí íå ñäà¸òñÿ, áîðåòñÿ, òî âñåãäà íàéäóòñÿ Ñèëû, êîòîðûå ïîìîãóò åìó. Òåïåðü ÿ âîññòàíîâèëà âñå ôóíêöèè ñâîåãî îðãàíèçìà. Îáúåäèíèëà âîêðóã ñåáÿ ñîòíè æåíùèí, ìû ñîçäàëè ñâîþ æåíñêóþ Äîìàøíþþ àêàäåìèþ», à ïðè íåé Öåíòð íàäîìíîãî òðóäà è íàðîäíîãî òâîð÷åñòâà, ãäå ëþäÿì òåïëî è óþòíî. Ýòî äåéñòâèòåëüíî àêàäåìèÿ, òàê êàê â òå÷åíèå ñåìè ëåò, íàâåðíîå, íåò òîãî àñïåêòà ÷åëîâå÷åñêîé æèçíåäåÿòåëüíîñòè, êîòîðîãî áû ìû íå çàòðîíóëè.16 íàïðàâëåíèé, ó÷èòûâàþùèõ èíòåðåñû âñåõ ñëîâ íàñåëåíèÿ, íåçàâèñèìî îò èõ ñòàòóñà. Ìíîãî æåíùèí-èíâàëèäîâ ïðîøëè òðóäîâóþ è òâîð÷åñêóþ ðåàáèëèòàöèþ è çàíÿëèñü ïîñèëüíûì, íî îáÿçàòåëüíî ëþáèìûì âèäîì äåÿòåëüíîñòè íà äîìó. Èõ èçäåëèÿ âûñòàâëÿþòñÿ íà ìíîãî÷èñëåííûõ âûñòàâêàõ è ïðàçäíèêàõ, ðàäóÿ ãëàç ãîðîæàí è ïðèíîñÿ òâîð÷åñêîå óäîâëåòâîðåíèå èõ àâòîðàì. Î íàñ ìíîãî ïóáëèêàöèé â ìåñòíîé è öåíòðàëüíîé ïå÷àòè, òåëå è ðàäèîïåðåäà÷. Êàê íå ñòðàííî ýòî çâó÷èò, ñòàâ èíâàëèäàìè, ìû íàøëè ñâî¸ ñ÷àñòüå â òâîð÷åñòâå, âî âçàèìíîé ïîääåðæêå è çàíÿëè äîñòîéíîå ìåñòî â ýòîé æèçíè íå òîëüêî íå ñòàâ îáóçîé áëèçêèì, íî è íàó÷èëèñü áûòü ïîëåçíûìè îêðóæàþùèì. È ñíîâà ñòèõè, íî òåïåðü óæå ñîâñåì äðóãèå:

Êàê áóäòî ñíÿòà êèñåÿ
Ñ î÷åé ìîèõ ïîòóõøèõ
È ðàäîñòü êðàñîê áûòèÿ
Âíîâü âñêîëûõíóëà äóøó
È âîò ÿ ñíîâà îáðåëà ïîêîé è ñ÷àñòüå
Óâåðåííîñòü â ñåáå, æåëàíüå æèòü,
Òåïåðü ñìîãó ÿ îäîëåòü ñóäüáû íåíàñòüå
È îêðóæàþùèì ïîëåçíîé áûòü

Фото: Татьяна Зубкова

Мне было 20 лет, моему сыну — три недели, я мечтала стать идеальной мамой, вернуться в университет, выйти на работу. И тут он

Что делают люди в 20 лет? Прогуливают пары в университете, влюбляются, танцуют и строят планы на долгую, счастливую жизнь. Некоторые успевают начать эту самую жизнь и, воодушевленные, строят еще больше планов.

9 июня 2006 года мне было 20 лет, моему сыну — три недели, и я мечтала о том, как осенью вернусь на третий курс филфака, экстерном закончу университет, выйду на работу, оставаясь при этом идеальной матерью, женой и даже иногда поэтом. Было солнечное утро пятницы в южном уездном городе, я мыла окно, страна предвкушала длинные выходные в честь очередного государственного праздника. У меня странно болела голова — тяжелой, ноющей болью — но я не обращала на это внимания: во-первых, хронический недосып с грудным ребенком гарантировал головную боль всем домочадцам, во-вторых, у меня очень высокий болевой порог, и терпеть я могу все, ну, или почти все. Когда на чисто вымытом окне появились странные темные пятна, я решила выпить обезболивающее. Выпила и вернулась на подоконник. Боль не проходила, зато правая рука перестала быть моей рукой и стала совершенно самостоятельной — пальцы не слушались, поднять руку было невозможно, а посмотреть, что с ней происходит, тоже не получилось — зрение внезапно выключили, заменив четкую картинку отвратительным мутным стеклом. Муж в это время был во дворе, занимался машиной. Конечно, он не мог меня слышать. Как я спустилась на пол, прошла коридор, ступеньки крыльца и двор — я помню плохо.

Скорая

К моменту приезда скорой я уже различала все градации головной боли — от «невыносимо» до бесконечности. Боль стала частью меня, накрывала волнами — как во время родовых схваток. Но если схватки можно было продышать, отдыхая в паузах, эта боль не заканчивалась ни на секунду. Правая сторона лица онемела, рука не слушалась, зрение вело себя странно — позже я узнаю о поражении зрительного центра, выпадении полей и прочих интересных вещах.

Медицинская помощь приехала в виде уставшей женщины в белом халате с тонометром. Тонометр показал 110 на 80. «У вас мигрень, барышня», — диагностировала врач, и меня реанимировали уколом анальгина с димедролом. Сокращая историю, просто скажу, что скорую в этот день мы вызывали трижды. На третий раз бригада согласилась отвезти меня в больницу.

В больницу вместе со мной отправился и мой месячный сын. Ребенок, признающий только грудное вскармливание, с рождения не разлучавшийся с матерью, при малейших попытках отнять его от груди заходился в дикой истерике. Так мы и перемещались: муж вел (или нес) меня, мама рядом несла в люльке младенца. В одном из коридоров мы нашли дежурного врача. «Конечно, мы можем вас госпитализировать, — рассудил доктор, — но вы же понимаете: выходные, праздники, обследовать вас начнут только в понедельник, у вас наверняка мигрень, от чего еще болеть голове в 20 лет? Я-то могу вас положить, но оно вам надо?»

Оно мне было не надо, это я понимала отчетливо, хотя даже имя свое в тот момент уже помнила плохо. Мне не надо было ничего из того, что со мной происходило. Мне надо было вернуться к нормальной жизни как можно скорее. И мы уехали домой. Это был мой выбор. Вам не советую.

«Я люблю жить и не собираюсь отказывать себе в этом удовольствии». Фото: Татьяна Зубкова

Следующие сутки прошли на американских горках — от боли кружилось все, в тоннеле включали и выключали свет, ребенок рыдал, бабушка молилась, мать пила корвалол, муж и отец пытались казаться спокойными, но смотреть на них было страшно даже нарушенным зрением. Скорее всего, я выглядела хуже их всех, вместе взятых. В воскресенье мы через огромное количество выскопоставленных рукопожатий нашли невролога, который согласился срочно приехать и проконсультировать в частном порядке на дому. Первым, что я услышала, была фраза: «Срочно на МРТ».

МРТ

Внутри аппарата МРТ шел саундтрек моей головной боли — все гремело, скрипело, цокало так, словно томографу тоже было плохо. Позже в заключении я прочитала прекрасную метафоричную фразу «изменение плотности в зоне сигнала падающей воды». Это было очень красиво, я почти полюбила МРТ. Поэтому мы виделись более 20 раз.

В коридоре врачи что-то объясняли моей семье. Я лежала на каталке и пыталась понять, какое отношение ко мне, 20-летней, имеет слово инсульт. И почему о нем говорят всем, кроме меня. Я решила встать и спросить. И пока мама подбирала слова, доктор показала мне снимки. В левой затылочной доле моего мозга были два белых пятна. Я увидела врага в лицо. С этого момента мы с болезнью играли по правилам.

Правила игры

Правила игры с инсультом просты: нужно диагностировать его как можно раньше (тут я проиграла по всем фронтам, но это только добавило мне спортивной злости). В большинстве случаев ишемический инсульт (закупорка сосуда тромбом, нарушение кровообращения) легче геморрагического (разрыв сосуда), так что мне с моей ишемией, можно сказать, повезло. От области поражения зависят симптомы и то, какие функции пострадают. У меня был зрительный центр. Поэтому мир я видела весьма странно — без объема и с выпадающими зонами, не говоря уже о спецэффектах в виде звездочек, искр и прочих цветных пятен. Очень важно оперативно начать терапию, сейчас есть достаточно эффективные препараты, прием которых в первые часы болезни значительно снижает риски и последствия. Десять лет назад препараты эти стоили недешево. Моя семья практически работала на мою голову. Мне пришлось отказаться от госпитализации, чтобы сохранить возможность грудного вскармливания. На общий страх и риск мой невролог согласилась. И мы организовали палату интенсивной терапии прямо дома — две стойки для капельниц, детская кроватка, тумбочка с лекарствами, тонометр и градусник (да, во время инсульта часто поднимается температура, у меня было почти 39), дневник наблюдений (очень важно записывать все показатели и оценивать динамику), ну, и опционально (тут уже кому что помогает) — иконы всех святых, свечи из Иерусалима, любимый плюшевый мишка и антология поэзии Серебряного века.

А теперь лайфхак, неважно, верите вы в него или нет, если у вас инсульт, вам не до раздумий. Берите снимок (или мысленно представляйте его, нужно отчетливо видеть пораженную область) и всеми силами воображения стирайте эти белые пятна. Представляйте себе пораженную область абсолютно здоровой. Никаких кровоизлияний, рубцов, глиозных изменений, и что там еще написано у вас в заключении. А еще поставьте себе четкие цели и график их достижения. У меня, например, была цель в сентябре вернуться в университет. И я в него вернулась.

У Светланы была цель — вернуться в университет. И она в него вернулась. Фото: Татьяна Зубкова

Как только физическое состояние покажет положительную динамику, готовьтесь к удару со стороны психики. Мозг освободился от выживания и теперь на полную мощность занят самоистязанием. Он осознал, что такое инсульт. Вы прочитали все медицинские справочники, интернет и газеты. Родственники и соседи составили целую подборку страшных историй о том, как «случай был» и «а потом умер». Врачи покивали головой, отправили оформлять инвалидность, напомнили про рецидивы и запретили все, что можно нормальным людям. Только представьте, в 20 лет вам сообщают, что вы инвалид второй группы и вам не рекомендуется жить активнее, чем овощ. На этом этапе каждый выбирает для себя. Я предпочла полноценную жизнь.

Как мы живем

Мы с инсультом и его последствиями знакомы 11 лет. За это время я вырастила сына, сделала карьеру, открыла несколько собственных проектов и готовлю к выпуску вторую книгу. Я пишу стихи, которые читают люди в разных уголках мира, и, кажется, сегодня у меня нет вопроса: «Господи, за что?» Раз в год я иду на свидание с томографом. Раз в квартал прохожу курс лечения. Раз в полгода встречаюсь со своим неврологом, подарившим мне вторую жизнь, и прошу «побольше таблеток от жадности». Я люблю жить и не собираюсь отказывать себе в этом удовольствии.

Но я никогда не игнорирую свой диагноз. Инсульт — это часть меня. И мы продолжаем играть по правилам. Я знаю, что мой организм — особенный. Ему нужен отдых, поддерживающие препараты, положительные эмоции и режим. Ему не нужны стрессы (хотя с этим, если честно, большие проблемы — я до сих пор не умею хорошо контролировать свое психо-эмоциональное состояние), ему противопоказаны некоторые виды физических нагрузок, но при этом умеренная физическая активность (лучше всего на свежем воздухе) очень полезна. Ему не стоит набирать вес, курить и злоупотреблять алкоголем. Я знаю, как и почему у меня болит голова, как по боли узнать давление, я сплю на специальной подушке, чтобы не нарушать кровообращение в шейном отделе, пью антиагрегантные препараты, умею контролировать свои мысли и верю в Высший разум, с которым можно договориться. Я не инвалид, я веду активный образ жизни, много работаю, летаю на самолетах, иногда танцую на барных стойках и горжусь, когда меня называют старшей сестрой моего сына.

Если с вами или вашими близкими произошел инсульт, оказывая экстренную медицинскую помощь, помогите не только телу, но и сознанию. Примите болезнь. После инсульта жизнь действительно разделится на «до» и «после». Но это не история про обреченность и фатализм. Это история о том, что все будет по-другому. И я благодарна своему инсульту за то, что он заставил меня вовремя остановиться и задуматься об очень важных вещах, ценить каждую минуту жизни, научиться быть собой. Инсульт проверяет на прочность, расставляет приоритеты, дает веру. Дорогая цена, но была бы я тем, кем являюсь сейчас, не заплатив ее?

Если вы впервые столкнулись с диагнозом «инсульт», вам будет тяжело разобраться в море противоречивой информации. Не теряйте драгоценное время, позвоните на горячую линию по инсульту. У меня и моих близких такой возможности не было. У вас — есть. Горячая линия по инсульту — это бесплатные телефонные консультации для людей, которые перенесли инсульт, для их близких, для всех, кто столкнулся с проблемой инсульта или хочет узнать об инсульте и предотвратить его. Телефон горячей линии фонда ОРБИ: 8 800 707 5229

Пожалуйста, помогите фонду прямо сейчас, чтобы у каждого из нас был шанс выиграть в очень важной битве с самим собой.

Перепост.