Реабилитация после инсульта рыбинск

Досуг и услуги

В санатории имени Воровского организовано все для интересного и комфортного пребывания. Гости санатория могут воспользоваться:

• открытой игровой площадкой;
• закрытой комнатной для настольного тенниса;
• футбольной и  волебольной площадками;
• открытой танцевальной площадкой;
• дорожками для велосипедных прогулок;
• лыжней и катком (в зимнее время);
• танцевальным залом;
• библиотекой;
• бильярдным залом;

Так же в санатории имени Вороксого можно воспользовать медицинскими кабинетами, которые помогут Вам в полной мере ощутить прелесть отдыха в санатории. К таким кабинетам относятся:

• кабинет массажа;
• кабинет SPA процедур;
• косметологический кабинет;
• кабинет гирудотерапии.

Марина Морозова

Михаил Щукин — врач реаниматолог-анестезиолог неврологического отделения горбольницы №6, невролог-реабилитолог — это вторая и третья его медицинские специальности. Более тридцати лет посвятил он реабилитации тяжелых больных, перенесших инсульт, и уверен: помощь больным людям могла бы быть гораздо более эффективной, если бы в городе, в области, да и в России была создана более эффективная система реабилитации. Впрочем, обо всем по порядку.

Коварный инсульт

Что такое инсульт, сегодня, наверное, знает и школьник. Он возникает, когда приток крови к мозгу внезапно перекрывается, нервные клетки мозга начинают отмирать, потому что к ним не поступают кислород и питательные вещества, и мозг перестает функционировать должным образом. Около 80 процентов всех инсультов наступают из-за того, что артерия или другой кровеносный сосуд в мозге блокируется тромбом (это ишемический инсульт). Если кровеносный сосуд мозга по какой­-то причине разрывается, происходит кровоизлияние в мозг. Это уже геморрагический инсульт.
В рейтинге причин смерти инсульт — второй во всем мире по своей значимости. И третий среди причин, делающих человека инвалидом. По данным портала www.medlinks.ru, с 1990 по 2010 гг. количество смертей от инсульта увеличилось на 26%, а инвалидизация — на 19%. Согласно последним исследованиям, опубликованным в журнале «Lancet», к 2030 году эти показатели удвоятся. Основанием для негативного прогноза медики считают старение населения, наследственность. И еще то, что люди безответственно относятся к своему здоровью, ведут неправильный образ жизни. Особая статья — человек гораздо чаще подвергается стрессам, а посему эта беда может случиться с любым. Причем инсульт значительно помолодел, поражая 17-20-летних и даже детей…
Перенеся серию инсультов, умерла моя мама. Множество назначаемых лекарств уже не помогали, да и печень не справлялась с такой химической атакой. А недавно звонят друзья — помоги разыскать в Рыбинске доктора Щукина. О нем и его запатентованной методике реабилитации после инсульта еще в 2006 году писал коллега по «Северному краю» Андрей Солеников.
Я нашла доктора Щукина в неврологическом отделении горбольницы №6, где он работает дежурным врачом анестезиологом-реаниматологом. Михаил Алексеевич извинился:
«У меня очень мало времени. Патент? Методика? Всю информацию об этом вы найдете в интернете…»

Патент доктора Щукина

Он с детства увлекался радиотехникой и уже в 16 лет работал радиомехаником в воинской части Рыбинска, которая выполняла заказы для Рыбинского приборостроительного завода по авиационной и космической тематике. Мечтал служить в войсках с радиотехническим уклоном. Но после двух армейских лет в разгар военного конфликта на границе с Китаем пошел учиться в ярославский мединститут. Получив диплом, работал врачом-анестезиологом в Вологодской области.
Однажды прочитал в газете о новой кафедре биологических устройств и биотехнических систем, организованной при МВТУ им. Баумана профессором, доктором технических наук Юрием Лощиловым. И без доли сомнений уехал в Москву. Младшему лаборанту Михаилу Щукину довелось участвовать в разработке медицинских биотехнических систем для космического челнока «Буран». Среди них — электроимпульсные приборы-­нейрорегуляторы, которые могли бы следить за центральной нервной системой и вовремя изменять нагрузки на мозг без применения фармакологических препаратов. Но началась перестройка, и программу через год закрыли. Он вернулся в Рыбинск, работал по специальности анестезиологом-реаниматологом в горбольнице №1.
Ему довелось учиться у доктора медицинских наук, профессора Валерия Лебедева, известного российского нейрофизиолога, работающего в Санкт-Петербургском институте имени Павлова. Под его руководством были впервые изучены защитные механизмы мозга и разработаны способы их активации с помощью так называемой транскраниальной электростимуляции, или ТЭС-терапии (электрическое воздействие на мозг через покровы черепа), которая позже, в 1996 году, была зарегистрирована как научное открытие. Были разработаны и пошли в серию специальные приборы для ТЭС-терапии, которые сначала использовались для обезболивания, а затем в ходе научных и клинических исследований была доказана эффективность лечения целого спектра заболеваний.
В 2004 году коллектив авторов, участвовавших в выполнении этой научной разработки, со-здании аппаратуры и внедрении результатов в широкую лечебную практику, был отмечен премией Правительства РФ.
В этих исследованиях участвовал и рыбинец Михаил Щукин, который в 2006 году получил патент на «Технологию микроимпульсной терапии послеинсультных пареза и паралича». Разработанный им метод позволяет без сильнодействующих ноотропных лекарств восстановить нарушенное кровоснабжение головного мозга больного, перенесшего инсульт, что приводит к нормализации работы всего организма. Более того, он позволяет лечить послеинсультный паралич даже через годы, используется для профилактики других тяжелых болезней, связанных с нарушением работы центральной нервной системы.
Адресую доктору свои вопросы:
— В интернете прочитала, что ваша методика успешно прошла клинические испытания в ярославской горбольнице № 8 под руководством профессора Спирина. Ваши коллеги в Питере, в Москве, в Минске уже создали центры ТЭС-терапии. Но я ничего не нашла о ее применении в Рыбинске и Ярославле…
Он положил передо мной свою многолетнюю переписку с руководством областного здравоохранения, в которой прописано, что и без ТЭС-терапии с реабилитацией постинсультных больных в области и Рыбинске все замечательно, а разработанный способ не подтвержден клиническими испытаниями и нет утвержденных рекомендаций по его использованию…
Отвечая на мой вопросительный взгляд, Михаил Алексе­евич объяснил:
— Сегодня не нужно никаких испытаний — все они уже проведены в Москве и Санкт-Петербурге, методика опробована профессором Лебедевым и рекомендована врачам-неврологам к практическому применению в реабилитации больных. Результаты научных и клинических исследований опубликованы в официальных медицинских изданиях, в материалах международной конференции casino pa natet «Актуальные проблемы ТЭС-терапии», которая прошла в 2008 году.
В ТЭС-терапии успешно используются аппараты отечественного производства, такие как «Трансаир», уже разработана и пущена в серию аппаратура третьего и четвертого поколения. Впрочем, сегодня уже не об этом нужно говорить…

Смех как метод реабилитации

Цитирую отчет теперь уже бывшего руководителя департамента здравоохранения Игоря Каграманяна в 2010 году: «Эффективность оказания медицинской помощи пациентам с инсультами во многом зависит от ее оперативности. Каждая лишняя минута может стоить человеку жизни! С учетом этого новая программа учла эту особенность и выстроена так, что на территории Ярославской области создана единая система помощи сосудистым больным с учетом географии медицины. Региональный центр находится в областной клинической больнице, первичные — на базе 8-й клинической больницы в Ярославле, 6-й городской больницы в Рыбинске и центральной районной больницы в Угличе. Так удается максимально охватить территорию и снизить время транспортировки экстренных больных. Смертность от острого и повторного инфаркта миокарда за 2010 год снизилась в регионе более чем на 6 процентов, от тяжелых инсультов — более чем на 20 процентов»…
— Все верно, — говорит Михаил Алексеевич. — Диагностика шагнула вперед. Медицина научилась сохранять больному жизнь, если его вовремя привезли в стационар — в первые три часа после инсульта.
А дальше? Когда заканчивается острый период, больному уже не нужны ноотропные препараты, которые имеют множество негативных побочных эффектов, совсем не полезных для его и без того слабого здоровья. К тому же эти препараты очень дорогие. Сама природа заставит организм понемногу восстанавливаться, но если человеку не помочь, он будет очень долго прикован к постели, наживет себе другие беды, принесет большие проблемы семье и может умереть от застойных воспалительных явлений в легких. Парализованный больной должен как можно быстрее начать двигаться — сначала принудительно, потом самостоятельно. А для этого важно очень оперативно восстановить нарушенное кровообращение мозга, чтобы заработали соседние с пораженным участки, а здоровые клетки взяли на себя функции погибших. Образно выражаясь, нужно, чтобы скорее включился командный пункт организма больного человека, который наладит работу всех его органов. Это позволит успешно восстановить глотание, речь, двигательные функции парализованных конечностей.
Такая реабилитация должна начаться сразу, как только больного возвращают к жизни. Я изучал опыт работы реабилитационных центров в других странах, в наших столицах.
В Санкт-Петербурге, к примеру, больного выписывают из стационара уже на 11-й день, и он попадает в реабилитационный центр в руки специалистов под руководством невролога-­реабилитолога. Я уверен — именно профессиональный невролог-реабилитолог должен вести реабилитацию пациента, другие специалисты — ему в помощь. Нельзя подходить к лечению инсульта так же, как к лечению обычных соматических заболеваний, каждый больной слишком индивидуален, а последствия ошибок могут быть необратимыми, тем более что остается угроза повторного инсульта. Но сегодня в штате сосудистых центров нет такой специальности, как невролог-реабилитолог. Некому разрабатывать программу реабилитации, составлять прогноз и проводить дальнейшее лечение.
По мнению Михаила Алексеевича, в Ярославской области, как, впрочем, и в большинстве регионов России, отсутствует эффективная система реабилитации больных, перенесших инсульт, которая позволила бы не просто оставить человека в живых, но и восстановить трудоспособность молодым и обеспечить лучшее качество жизни престарелым людям. Сосудистые центры не решают задач реабилитации.
Нужны специальные реабилитационные центры, клиники, отделения. Врач-­реабилитолог оценивает состояние больного, ставит диагноз и на этой основе разрабатывает долгосрочную программу реабилитации, подробно прописывая в ней целый комплекс лечебных процедур с использованием ТЭС-терапии, которая позволяет на 30-40% сократить сроки лечения. Обязательно использование современных двигательных тренажеров, так называемых локоматов, которые «подвешивают» парализованного больного в вертикальном положении, снижая нагрузку массы тела на ноги, стимулируют движение конечностей по заданным индивидуально параметрам и фиксируют динамику состояния больного. Плюс избирательный точечный массаж, другие процедуры. Врач устанавливает пациенту многие правила в его дальнейшей жизни и в первую очередь прописывает рацион питания, потому что многие заболевания можно вылечить именно правильным питанием. А еще — режим сна, который должен быть достаточным, движения, нормализация работы кишечника и другие правила. И обязательно пропишет больному как можно больше смеяться, потому что смех — это замечательный массаж сердца через движение диафрагмы.
Эта программа дает больному серьезный стимул, мотивацию к скорейшему выздоровлению, добавляет уверенности близким, которые активно помогают в его реабилитации. И что важно — позволяет избежать повторного инсульта.
Но этого нет в действующей ныне практике реабилитации. Потому что в здравоохранении такая задача не поставлена. Спасли жизнь, а дальше — твои проблемы. Сегодня в стране работают лишь единицы тренажеров-локоматов, к которым огромные очереди. Реабилитация за рубежом стоит огромных денег. В клиниках Израиля, США, многих европейских стран успешно используют и ТЭС-терапию, причем многие врачи-­реабилитологи там — выходцы из СССР и России.
— Я родился в Рыбинске и хочу работать здесь. Но парадокс — я получил хорошее медицинское образование, имею достаточные знания и опыт в реабилитологии.
А применить их по максимуму в родном городе не могу. Хотя получаю много писем с разных концов страны, люди звонят, просят взять их в мою клинику. Но у меня нет клиники. Я сам приезжаю к пациентам, прописываю программу реабилитации, даю исчерпывающие консультации…
Такая клиника, и в этом все больше уверен Михаил Щукин, должна быть частной. Реабилитация требует дорогостоящего оборудования, но на него нет денег, потому что наша медицина финансируется по остаточному принципу…

Просто списали

Слова доктора не выходят из головы. Я отыскала одну из семей, испытавших на себе, что такое инсульт. Сергей перенес его еще в 2007 году, точнее, два инсульта с интервалом в неделю. Соседка-медик, увидев, что он не может говорить, что не двигается правая рука, сразу все поняла, вызвала скорую, но его положили в общую палату и лишь на следующий день, когда сделали томографию, немедленно перевели в палату интенсивной терапии. В больнице после второго инсульта совсем парализовало правую руку и ногу, он уже никого не узнавал… Медики написали жене название лекарств, которые нужно купить. Полторы тысячи рублей… Через день — еще полторы, через день — еще… А зарплата всего тысяч семь. Выручили коллеги по работе, собрали нужную сумму…
Потом лечение в общей палате — 21 день: уколы, капельницы, иголки, ЛФК, занятия с логопедом. Утром и вечером жена обихаживала мужа, кормила, помогала двигаться. К выписке он понемногу пытался делать шаги на костылях. Через месяц его снова положили в больницу. Заново учили читать, говорить, разрабатывали руку и ногу. На ВТЭК ему дали вторую рабочую группу инвалидности и, словно в насмешку, предложили обратиться в Центр занятости, убеждая, что он сможет работать в специально созданных условиях, к примеру, диспетчером.
С его­то провалами в памяти и неуправляемой ногой… Но он не сдавался, разрабатывал руку, расхаживал ногу. Когда с работы возвращалась жена, они выходили на улицу. Одного его отпускать было нельзя даже просто во двор — на малейшей неровности он терял равновесие и падал. Сам встать не мог, хорошо, если где­то рядом дерево — кое-­как доползет…
Жена стала его главным реабилитологом. Прогулки, гимнастика, массаж, больничная палата… В то время хоть какая-то реабилитация еще была в больнице водников, и это его хоть как­-то спасало, давало и поддержку, и общение, и надежду. Кстати, первая же кардиограмма показала, что он перенес еще и инфаркт. Сейчас в «водниках» только дневной стационар, а добираться из пригорода дважды в день туда и обратно на такси… Когда пришли на прием к участковому неврологу в свою поликлинику, та заявила — дескать, чего вы ко мне пришли, теперь вы не мой пациент, идите к терапевту. «Реабилитация в местном санатории тоже не для нас — тот, кто плохо ходит, там просто не нужен», — говорит жена.
В свои почти пятьдесят он мечтает найти работу и очень страдает от нехватки общения. Первые пять лет часто приходили друзья, коллеги с работы, а последние два года уже и не звонят… Он занимается на тренажерах, с гантелям, но без всякой программы. Много прочитал об инсульте, о серьезной реабилитации в мос­ковских и питерских клиниках, которые семье с мизерной пенсией и учительской зарплатой точно не по карману. Почему же нет такой помощи в Рыбинске, далеко не провинциальном городе? «Честно говоря, опустились руки — я понял, что меня просто списали…» — говорит Сергей.

Комментарии

Отправляя комментарий, я даю согласие на обработку персональных данных.

Новости по теме