Инсульт у ветерана войны
В честь 75-летия Великой Победы Президент Владимир Путин поручил особенно внимательно отнестись к ветеранам. Специальным указом главы государства 2020 год признали годом памяти и славы. Но, видимо, документ не дошёл до Осинского района Пермского края. Ведь здесь чиновники, используя формальности, уже в который раз отказывают в жилье 94-летнему парализованному ветерану. Афанасий Литвиненко живёт в неблагоустроенном доме. Он перенёс три инсульта. С ноября не может даже помыться, поскольку по состоянию здоровья больше не может переносить баню. Но чиновники проблем в этом не видят.
Когда пришёл последний отказ, его дочь Светлана позвонила в администрацию Осинского района. Трубку взял зам главы.
«Я спросила, на каком основании фронтовику снова отказано в получении жилья, и то, что услышала, меня шокировало: «Я этими вопросами вообще не занимаюсь. Я ответственный за подготовку к празднику Победы», — пересказывает разговор Светлана.
Остаётся вопрос: для кого готовят праздник в Осе?
Дважды заслужил
Ухаживать за Афанасием Поликарповичем детям, которые уже сами пенсионеры, помогают мигранты из Узбекистана Тахир и Азода. Могучий Тахир, словно пёрышко, поднимает русского фахриёр (ветерана), чтобы усадить на постели или дать лекарства. Только ему под силу отнести по крутым лестницам Афанасия Поликарповича в баню на улице. Но с ноября ветерана не моют. Тогда после водных процедур у мужчины поднялась температура до 40 градусов.
«В Узбекистане ветеранов почитают. Всем квартиры дают и даже машины. У нас на весь Андижан (административный центр в Ферганской долине) только один ветеран войны остался. Ему 96 лет, это мой дальний родственник. Так его очень уважают. А ваши чиновники почему не дают квартиру дедушке? Не из своего же кармана. День бы хоть один на войне им побывать. А он столько лет воевал. Дважды заслужил. Надо добиться, чтобы дедушке дали квартиру», — переживает за своего подопечного Тахир. Он сам похоронил отца, и теперь к фронтовику из Осы относится как к самому близкому человеку.
Из землянки — в окоп
Первый свой дом Афанасий Литвиненко построил в 12 лет. Когда родителей и 15-летнюю сестру Таню власти раскулачили и отправили в тюрьму, а его с 10-летним братом Мишей выгнали из родительской избы. Мальчишки вырыли на отшибе деревни глубокую квадратную яму-землянку, обложили её дёрном и стали жить дальше. Было это в 38-м году в деревне Калиновка Благовещенского района Алтайского края.
В 43-м призвали Афанасия Литвиненко на фронт. Провожать на войну 17-летнего сына врагов народа было некому, кроме тётки Ганны да братишки. Прощаясь, тётка сунула Афанасию бумажку с молитвой. Он бумажку эту возле сердца всю войну держал. Потом не раз говаривал, что в бою его спасал заветный клочок бумаги.
Афанасий дошёл до Восточной Пруссии. За прорыв обороны немцев в районе боёв у города Пилькаллена (16.01.1945г.) и за взятие Кенигсберга (10.04.1945 г.) приказом Главнокомандующего Сталина гвардии рядовому Литвиненко объявили благодарность. Вручили благодарность между боями, на восьмушке линованного тетрадного листа. С печатью и подписью начальника штаба дивизии.
Из Восточной Пруссии их часть отправили воевать с японцами. Привезли на Байкал, оттуда до Порт-Артура стрелки пешком шли.70 километров в сутки. Тогда Афанасий научился спать на ходу.
Пермское счастье
Демобилизовался Афанасий Литвиненко в 50-м году. Работал шофёром в транспортном управлении. Часто ездил в другие области. Одна командировка пришлась на Молотовскую область. Отправили в город Осу. Там подвёз до дома симпатичную девушку Зою. И так милая хохотушка с ямочками на щеках приглянулась фронтовику, что остался сибиряк навсегда в наших краях.
В ноябре 54-го Афанасий и Зоя расписались. Через год родилась у Литвиненко дочь Светлана. В 57-м — сын Володя. В этот же год Афанасий утроился в городской коммунальный отдел Осы. Там до пенсии и работал.
Коллеги Литвиненко ценили. За весёлый нрав, за то, что не пьёт, не курит, всегда готов подменить напарника или выйти в ночную сверх графика.
Афанасий Литвиненко дважды был занесён в галерею Трудовой Славы и Книгу Почёта Осинского района. Два раза избирали его народным депутатом райсовета, один раз — заседателем народного суда. Ещё в советское время Афанасию, как ветерану Великой Отечественной войны, советовали получить квартиру и съехать из своей деревенской избушки, которую он, крестьянский сын, в одиночку собрал по брёвнышку. Но на эти предложения Литвиненко только отнекивался:
«Мне зачем? Я работаю. Пусть квартиры дают тем, кто уже не может работать. Когда не смогу — и мне дадут. Я же участник войны».
На износ
В 1986 году супруги переехали из избушки, которую построили после свадьбы, в центр старой Осы, в домик по улице Мичурина. Домишко был — без слёз взглянуть нельзя. Стоял на болоте. Афанасию с сыном пришлось поднять бревенчатую избушку на цоколь высотой метр двадцать. Дом привели в порядок, утеплили. Живи, радуйся. Но тут посыпались несчастья.
В 1987 году у фронтовика обнаружили рак кожи. Операция прошла успешно, но через полгода случился первый инсульт. В 2004 году грянул второй. Тогда пропали речь и слух. Верной помощницей Афанасию стала жена Зоя. Она понимала мужа по движению рук, старалась угадывать каждую просьбу. Афанасий с помощью жены потихоньку возвращался к прежней жизни. О хозяйстве уже не заикался, хотя после первого инсульта ещё держал коз. Но и после второго потихоньку научился передвигаться по дому.
Помыкавшись в неблагоустроенном домишке с крутыми лесенками, без горячей воды, тёплого туалета и канализации, супруги всё же решились попросить у государства квартиру.
В ответ на заявление в районную администрацию, в марте 2010 года в дом пришла жилищная комиссия. Которая выдала заключение о том, что Афанасий Поликарпович Литвиненко нуждается в благоустроенном жилье. Но в декабре этого же года из райадминистрации пришёл отказ со ссылкой на краевой минсоц. Мол, проживаете вы, дорогой ветеран, в жилом помещении площадью 37,5 кв м, принадлежащих вашей жене. И обеспеченность общей площадью жилья на одного члена семьи составляет более установленной в Осинском городском поселении нормы (11,5 кв м на человека). Поэтому основания для предоставления вам субсидии на приобретение жилья отсутствуют. Чиновники посоветовали Литвиненкам переводить жильё в статус непригодного для проживания.
«Но в БТИ нам ответили, что износ дома не превышает 48%», — рассказала «АиФ Прикамье» дочь фронтовика Светлана.
Своими силами семья пыталась сделать в доме тёплый туалет. Но в сырую почву вода не уходила. Так и живёт ветеран с сырым не отапливаемым цоколем и удобствами на улице.
Свежая рана
В 2015 году в больницу увезли жену Зою. У неё тоже обнаружили онкологию, но на поздней стадии. Зоя Михайловна сгорела от болезни в считанные месяцы. Последней её просьбой стала передать дом тому внуку, кто первым женится.
Волю бабушки исполнили. Афанасий и остальные наследники переписали домишко на молодых. Но пока шла волокита с наследством, Афанасий Литвиненко числился собственником трёх четвёртых долей в доме на 37,5 квадратов. Это и послужило поводом для очередного отказа в обеспечении жильём фронтовика. Право на получение жилья у ветерана наступит только через пять лет после заключения юридической сделки по передаче дома внуку (летом 2023 года).
16 января 2020 года, спустя 75 лет после прорыва советскими войсками обороны немцев у города Пилькаллена, ему снова пришёл отказ в получении квартиры.
Из семи ветеранов Великой Отечественной войны, которые живут сегодня в Осинском районе, он единственный, кто так и не получил благоустроенного жилья.
Кстати
Обеспечение жильем ветеранов Великой Отечественной войны осуществляется за счёт средств федерального бюджета в рамках реализации Указа Президента Российской Федерации от 7 мая 2008 г. № 714 «Об обеспечении жильем ветеранов Великой Отечественной войны 1941-1945 годов».
Статус нуждающегося в улучшении жилищных условий ветеран получает, при условиях:
— отсутствие у гражданина и членов его семьи какого-либо жилья по договору социального найма или в собственности; — обеспеченность общей площадью жилого помещения на одного члена семьи менее учетной нормы; — проживание в помещении, не отвечающем установленным для жилых помещений требованиям; — проживание в квартире, занятой несколькими семьями, если в составе семьи имеется больной, страдающий тяжелой формой хронического заболевания, при котором совместное проживание с ним в одной квартире невозможно, отсутствие иного жилого помещения, занимаемого по договору социального найма или принадлежащего на праве собственности.
Перечень оснований определён ст. 51 Жилищного кодекса РФ. Нуждающимися в улучшении жилищных условий Ветеранов Великой Отечественной войны признают органы местного самоуправления по месту жительства граждан.
Источник
Обивая пороги чиновничьих кабинетов, 85-летний ветеран войны получил инсульт, а не квартиру.
— С праздником! — такими словами встретил журналистов «Новой» 85-летний Юрий Марков, участник Великой Отечественной войны, инвалид I группы, и объяснил: — Скоро День Победы…
Жизнь фронтовика, и без того уже небогатая на события, теперь и вовсе ограничивается четырьмя стенами его 11-метровой комнаты. Не то что прогулка во дворе дома, даже балкон — в пяти шагах от постели — стал для него недосягаем. А тем более тесная, но уютная, вмещающая всю семью из пяти человек, 6-метровая кухня и в конце коридора совмещенный санузел. Сейчас на расстоянии вытянутой руки от инвалида — стакан с водой и лекарства на экстренный случай, около кровати — горшок и телефон.
Такой его жизни чуть больше месяца, и Юрий Васильевич к ней еще не привык. Когда ему нужно принимать таблетки, наполнить стакан водой или воспользоваться горшком (ничего этого без посторонней помощи сделать старик не может), он вынужден звать дочку или зятя. Зовет и плачет от своей беспомощности. Беспомощным он не был никогда.
— Гулял каждый день, пусть с палочкой, но в любую погоду и подолгу. Мог даже в магазин за покупками сходить, — рассказывает дочь ветерана Зинаида.
Инсульт скосил Юрия Маркова после визита в районную администрацию. Он слег — не тогда, когда с осени 1941-го до зимы 1942-го, пешком, в грузовых поездах и на попутках, перебиваясь подачками и гнилой картошкой, проделал путь из одного конца страны в другой, не когда в 1944-м, сбитый фашистским самолетом, тонул в Баренцевом море, не когда после победы в 1945-м вместе с освободительными войсками дошел до Северной Кореи. Нет. Все это Юрий Васильевич перенес. А вот один-единственный разговор с чиновниками не выдержал…
Война разлучила в то время 16-летнего Юру с матерью и отцом. Летом 1941-го из Ленинграда, где он родился и окончил школу, родители отправили сына в эвакуацию — в город Вышний Волочек Тверской области.
— А осенью того же года, — добавляет Юрий Васильевич, — поскольку батя работал на военном заводе, их самих перевели в Свердловск. Так мы и расстались…
Но вскоре война дошла и до Вышнего Волочка. Марков говорит, что до сих пор помнит черты лица немецкого летчика, сбрасывавшего бомбы на детей, прятавшихся в поле.
— Несколько месяцев я попартизанил, — продолжает ветеран, — а потом подался к родным в Свердловск. Пешком, на попутках, в грузовых поездах — по-всякому бывало. Ел что придется, гнилую картошку считал за счастье, часто есть было совсем нечего. Добирался полгода. Только зимой 1942-го, больной, уставший, истощенный, наконец увидел близких. 17-летнего Юру взяли токарем на отцовский завод — точить снаряды для катюш. А еще через год — зимой 1943-го — он сбежал на фронт.
— Никому ничего не сказал, — Юрий Васильевич знал, что его не отпустят. — После ночной смены взял вещи, сел в поезд. У меня бронь была, но какая бронь — когда идет война?.. Начинал воевать рядовым, затем сержантом, старшим сержантом, боцманом. Лишь после победы мне исполнилось двадцать лет.
В военные же годы, окончив училище, Юрий Марков служил в морской авиации. Его штурмовой авиационный полк вел бои повсюду — от Мурманска до Дальнего Востока.
— У нас в морской авиации существовала традиция, — вспоминает бывший летчик: — как полк потопит корабль врага — в столовой на ужин поросенок.
После победы, в 1945-м, с освободительными войсками ленинградец побывал в Северной Корее и Японии. Среди десятков его медалей и орденов есть редкая — «За освобождение Северной Кореи».
— Много у меня было хороших фронтовых друзей, — вздыхает ветеран. — Еще в прошлом году мы с ними встречались накануне 9 Мая. А сегодня из моих однополчан только двое остались живы: я и товарищ в Москве — Николай Николаевич Блинов.
О том, что оставшиеся в живых и нуждающиеся в улучшении жилищных условий участники и инвалиды войны должны быть обеспечены жильем за счет бюджета до 1 мая 2010 года, Юрий Марков услышал по телевизору. Задумался о себе…
В 1960 году Юрий Васильевич с женой и тремя детьми въехал в двухкомнатную хрущевку на Гранитной улице (окраина Петербурга — в десяти метрах от дома пролегает железная дорога). Общая площадь «хором» — 46 кв. метров. Жилая — две комнаты площадью 19 и 11 кв. метров. Сейчас одну из них (ту, что поменьше) занимает сам Юрий Марков, вторую — его младшая дочь Зинаида с мужем, а 28-летний внук ветерана с невестой каждый вечер ищут себе угол.
— Обычно сын ставит себе раскладушку в нашей комнате, — Зинаида Юрьевна растолковывает мне, как все умещаются здесь, — а невеста уезжает спать к родственникам, больше некуда, в папиной комнате все место занимает его кровать и мебельная стенка, между ними даже трудно пройти.
Три поколения выросло в этих стенах. Три семьи ютятся тут и поныне. Однако с точки зрения петербургских чиновников, имеющейся площади фронтовику и его близким хватает с излишком.
Летом прошлого года дочь участника войны взялась собирать документы, необходимые для подачи заявления на улучшение жилищных условий.
— Это ужас! — делится впечатлениями женщина. — Бумаги всякие нужно доставать в разных местах. Везде стоять в очередях. И все их не сразу получаешь, а сначала заказываешь и ждешь. Потом еще раз за ними приходишь. Если бы дед сам всюду ходил — то он бы там и умер в очередях. Лишь в ЖЭКе я выбивала справки целый месяц. Только к январю 2012 года умудрилась собрать полный пакет документов.
Юрий Васильевич в решении квартирного вопроса поучаствовал всего один раз — сходил в районную администрацию, чтобы спросить: есть у него шанс получить жилье побольше или нет?
— Сперва папа вернулся и ничего нам не рассказывал. Только лежал, плакал и твердил: «Нам ничего не дадут», — говорит Зинаида Юрьевна. — Потом смотрю: ему все хуже и хуже делается, нервничает, не ест, вставать перестал…
Через несколько недель Юрий Васильевич поведал родным о том, как его встретили в жилищном комитете района.
— С порога накричали: «Зачем приперся?» — дедушка начинает заикаться и рыдать. — Я же не просил новую квартиру, а только чтобы места побольше, чтобы могли рядом жить дети и внуки. А они: «Ничего вам не положено! У вас излишки…» Как же так? Я же воевал… И Медведев, и Путин сказали: «Улучшить! Каждому ветерану — 36 квадратных метров…»
Зинаида с валокордином в руках успокаивает отца:
— Дед, тихо. Хватит. Не переживай…
15 февраля из администрации Красногвардейского района действительно пришел отказ. Чиновники разделили общую (а не жилую!) площадь квартиры Марковых (46 кв. метров) на проживающих в ней пятерых жильцов, вышло 9,2 кв. метра на человека. Нуждающимся Юрия Васильевича признали бы, только если у него имелось бы меньше 9 кв. метров за душой. А так — надеяться не на что.
1 марта из-за переживаний у Юрия Маркова случился инсульт. Парализовало всю левую сторону.
— До конца февраля папа еще выходил на улицу, а после инсульта — не может на ноги встать. Для того чтобы сесть на кровати, ему требуется чья-то помощь. Я понимаю, — кивает головой Зинаида Юрьевна, — нам прислали отписку. Отказали по формальным признакам. Но мой отец — участник войны, ветеран боевых действий, и я не верю, что это справедливый отказ.
С марта Юрий Васильевич просит дочь написать о том, как его обидели, президенту России Владимиру Путину.
— Пусть узнает, что происходит на самом деле, — объясняет мне фронтовик. — Я только очень боюсь: вдруг письмо не дойдет. Не подскажете, — неожиданно спохватывается он, — может, надо кому-то заплатить, чтобы дошло? Я сегодня пенсию получил, я могу…
Прямая речь
Сергей ОРЛОВ, заместитель главы администрации Красногвардейского района Петербурга:
— Мы рассмотрели заявление Юрия Маркова о принятии семьи на учет как нуждающейся в улучшении жилищных условий. Однако учетная норма площади жилого помещения на одного человека в Санкт-Петербурге составляет 9 квадратных метров для проживающих в отдельных квартирах и жилых домах. А семья Юрия Маркова занимает двухкомнатную квартиру общей площадью 46 кв. метров. То есть жилищная обеспеченность на каждого члена семьи — более установленной нормы. А значит, правовых оснований для приема семьи на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий не имеется.
Досье
1 апреля прокуратура Петербурга провела горячую линию по вопросу соблюдения жилищных прав ветеранов Великой Отечественной войны при постановке на учет нуждающихся в жилых помещениях и предоставлении жилых помещений в соответствии с Указом Президента РФ от 07.05.2008 года и поправками к нему от 21 декабря 2009 г. По итогам горячей линии в Городскую прокуратуру поступило 83 обращения граждан, по 57 из них в настоящее время ведутся проверки.
Комментарии экспертов
Максим ГАФАРОВ, адвокат:
— Согласно статье 90 Конституции РФ, указы президента обязательны к исполнению на всей территории России, если они не противоречат Конституции РФ и федеральным законам. Государственная Дума не регулировала и не могла регулировать вопросы постановки в очередь нуждающихся в улучшении жилищных условий в Петербурге. Местное законодательство (в соответствии с которым органы исполнительной власти в Петербурге определяют критерии для нуждающихся) не имеет никакого отношения к федеральному законодательству и не может его ограничивать. Согласно Конституции РФ, местная власть не вправе каким-либо образом усекать или не исполнять указы президента.
Если на эти цели выделялись деньги из федерального бюджета, Жилищный комитет Петербурга является обычным исполнителем и не имеет права каким-либо образом урезать указ. Чиновникам приказали, дали деньги — выполняйте. Не более того.
Владислав ЛАПИНСКИЙ, адвокат:
— Если исходить из того принципа, что закон обратной силы не имеет (а я полагаю, именно так правильно согласно Конституции РФ), если это специально не оговорено в законе, и кроме того, не имеет такой силы закон, ухудшающий права граждан, тем более социальные права, то все без исключения лица, которые стояли в очереди на момент издания указа, имеют право получить жилье. На то, что закон не может иметь обратной силы, неоднократно указывал Конституционный суд РФ.
Вместе с тем в России сейчас наметилась тенденция отступления от этого принципа, и Конституционный суд РФ не раз уже по тем или иным конкретным поводам указывал, что принцип невозможности придания обратной силы не применяется. В том числе были подобные прецеденты и в Петербурге. Если исходить из того, что судебное толкование закона имеет приоритет, то могут оказаться правы чиновники. Правда, не знаю: решатся ли суды выносить отказные решения ко Дню Победы — слишком громкий будет резонанс. Надо пробовать судиться.
Справка
7 мая 2008 года Президент РФ Дмитрий Медведев подписал указ № 714 «Об обеспечении жильем ветеранов Великой Отечественной войны 1941–1945 годов». На тот момент — т. е. на 1 мая 2008 года — в Санкт-Петербурге в очереди на улучшение жилищных условий числилось 17 547 семей ветеранов и блокадников. К 1 июня 2008 года их осталось уже на 10 тысяч меньше — 7277. Как выяснилось, Жилищный комитет Петербурга провел т. н. актуализацию списка. К указу президента петербургские чиновники добавили свои критерии. В частности, из очереди решили исключить тех, кто имеет регистрацию в Петербурге меньше 10 лет (ссылаясь на городской закон № 407-65 от 19.07.2005 года), а также тех, у кого есть 9 квадратных метров общей площади в квартире и 15 квадратных метров в коммуналке (в соответствии с законом Петербурга № 409-61 от 28.07.2004 года).
Теперь в Смольном с уверенностью говорят о том, что город найдет 7277 квартир для блокадников, инвалидов и участников Великой Отечественной войны.
Источник