Инфаркт у виктора сухорукова
Несчастная любовь довела Виктора до инфаркта
Невероятно обаятельный и безумно талантливый Виктор СУХОРУКОВ отметил 60-летний юбилей. К незаметно подкравшемуся пенсионному возрасту актер относится с юмором. Говорит, что душевно и физически своих лет не ощущает, а впереди еще много интересного. В своих интервью Виктор Иванович совершенно искренен. Но, может быть, о чем-то юбиляр стесняется рассказывать? «Экспресс газета» попросила Юрия СТОЯНОВА и Татьяну ДОГИЛЕВУ – однокурсников Сухорукова по ГИТИСу и его хороших друзей – поделиться своими ощущениями от общения с замечательным артистом. Они с радостью согласились.
– Я не только учился вместе с Витей, но и целый год делил с ним одну комнату в общаге, – вспоминает «горожанин» Юрий Стоянов. – Сухоруков оказался старше меня и других наших однокурсников на шесть лет, но никогда не вел себя как старшеклассник с первоклашками. Ему можно было поплакаться в жилетку. Витя – кладбище разбитых сердец нашего курса. Он умел хранить любовные секреты, в которые его посвящали девчонки, стал для них лучшей подружкой.
По словам Юрия, он никогда не забудет, как дурачился вместе с Сухоруковым и Догилевой в перерывах между лекциями.
Больше десяти лет актёр не пьёт ничего крепче чая |
– Во время большой перемены мы закрывались в репетиционном зале и проигрывали страницы советской истории. Ставили кого-нибудь на шухер, а сами занимались запретными по тем временам вещами. Витя изображал Ленина, Таня – Крупскую, а я – Керенского.
Например, во время одной из подобных импровизаций Сухоруков, войдя в образ Ильича, увлек под одеяло Догилеву и делал вид, что домогается ее, шаря руками по аппетитным формам.
– Я хочу тебя, Наденька! – наигранно картавил он. – Если сейчас же не отдашься, взятие Зимнего провалится! Я так загадал.
В это время появлялся «Керенский», который умолял одолжить ему чулки и лифчик. Ведь существует байка, как тот в 1917 году бежал из Зимнего дворца в женском наряде.
Словом, если бы друзей застукали за этим занятием, их вполне могли отчислить.
Дошел до дна
– Я сразу поняла, что Сухоруков – неординарная личность, – поделилась Татьяна Догилева. – Он был пропитан потрясающей внутренней целеустремленностью. Помню, на занятиях танцами никто из девчонок не хотел становиться с ним в пару. Мол, неказистый, да и лысинка пробивается. Тогда я сама вызвалась стать его партнершей. И не прогадала! Хотя поначалу Витя стеснялся делать плие (приседание на одной или двух ногах во время пляски. – Г. У.), но быстро раскрепостился. В результате уже скоро оказалось, что из наших мальчишек Сухоруков двигается лучше всех.
Догилева вспомнила, что в конце учебы студенты передавали друг другу тетрадку, так называемую анкету. Один из вопросов там был о лучшем ученике на курсе. Практически все назвали Сухорукова.
Судьба хотела больно «причесать» Виктора, но, несмотря ни на что, он сохранил оптимизм |
Получив диплом ГИТИСа, наш герой отправился на долгие поиски своего места в искусстве. Работал в питерском Театре комедии у прогрессивного Петра Фоменко. Но едва режиссер ушел из театра, Виктор стал крепко выпивать и в итоге вылетел по статье без права устройства на работу по профессии в течение полугода. Тогда Сухоруков бедствовал, бродяжничал, отчаянно хватаясь за любой заработок. Перебивался посудомойщиком, грузчиком, хлеборезом.
– Честно скажу, я думала, что он не выберется, – вздыхает Догилева. – Ведь тогда Витя дошел до дна. Он мне часто названивал и рыдал в трубку. Было невыносимо трудно с ним, зависимым от бутылки, разговаривать. Понимала: он гибнет, а как помочь – не знала. Но жгучая любовь к профессии пересилила. Витя стал подниматься и постепенно дорос до блестящего и известного актера.
– Если опустить вопрос, отчего Виктор начал пить, то встает другой – для чего бросил, – говорит Юрий Стоянов. – В тот момент помогли люди не из театра, а из кино. Режиссер Алексей Балабанов и актер Сергей Бодров дали ему шанс.
В самом деле, после выхода на экраны фильма «Брат» Сухоруков проснулся звездой. И с тех пор бросил не только пить, но и курить.
– Увы, Вите не дано было обзавестись семьей, – продолжает Догилева. – Он постоянно рассказывал о сестре, племяннике, о которых трепетно заботится. Не знаю, каким бы он был отцом… А еще он с юности был влюблен в Татьяну Доронину. Не раз стоял под окнами ее дома, а однажды решился открыть ей свои чувства.
СУХОРУКОВ умеет найти подход к женщинам |
Говорят, Татьяна Васильевна не восприняла всерьез признание Сухорукова и отправила восвояси, чем очень обидела.
– Из-за сильных душевных мук несколько лет назад у Вити случился инфаркт, – переживает за друга Догилева.
– Сухоруков не декларирует свою холостяцкую идею, – считает Стоянов. – Просто так сложилась жизнь. Наверное, причина его одиночества спрятана в глубокой молодости, и тогда, как сказал Гете, «мир раскололся пополам, и трещина прошла через сердце поэта». Я не люблю заглядывать в трещины. Знаю, женщины Витю обожали и обожают. Я счастлив, что у меня есть такой товарищ и что у нас есть общее прошлое, настоящее и, надеюсь, будущее!
СЛОВО ЮБИЛЯРУ
– 60 – это всего лишь цифра в паспорте. Я иронично отношусь к юбилеям, – признался Виктор Сухоруков. – Если ощущать себя человеком природы, то понятия «пенсионный возраст» для тебя просто не существует. После инфаркта на меня накинулись врачи: сидите, ползите, не ешьте, не пейте, не спите. Да пошли вы к чертовой матери! Я как птенец стою, смотрю, затем потихоньку выбираюсь из этого тесного круга – и бегом от них. Помирать – так на лету, на скорости!
В ДОГИЛЕВУ были влюблены многие однокурсники. Но взаимностью она ответила только Юрию СТОЯНОВУ |
Стать мужем ДОРОНИНОЙ Виктор мечтал с юности. Увы, не сложилось |
Источник
Татьяна Швецова
/ АиФ
Москва, 5 апреля – АиФ-Москва. Состояние российского актера театра и кино Виктора Сухорукова оценивается как удовлетворительное, передает РИА Новости.
Артист находится в Институте имени Склифосовского после полученной травмы руки, состояние — удовлетворительное, сообщили в медучреждении.
Ранее сообщалось, что Сухоруков травмировал руку во время спектакля на сцене Театра имени Моссовета. Инцидент произошел в финальной части спектакля «Встречайте, мы уходим». Сухоруков должен был перепрыгнуть через ковровую дорожку, однако во время прыжка споткнулся и упал.
После падения Народный артист России сразу заявил, что серьезно травмировал руку. Сцену Сухоруков смог покинуть только с помощью коллег по постановке. Спустя минуту после инцидента опустился занавес. Спектакль, тем не менее, был доигран до конца.
Десять ярких ролей Виктора Сухорукова
В начале 90-х актером заинтересовался молодой режиссер Алексей Балабанов. В 1997 году на экраны вышел фильм «Брат», и к Сухорукову, которому на тот момент было уже далеко за 40, пришла всероссийская известность.
Сухоруков признается, что своими картинами Балабанов «сделал» его, а он в свою очередь помог ему. В фильме «Про уродов и людей» (1998).
Настоящую народную любовь актеру принесла картина «Брат 2» (2000).
Вплоть до 2003 года Сухорукову доставались исключительно отрицательные роли. Новый этап в творчестве начался после того, как ему предложили роль Павла I в исторической картине Виталия Мельникова «Бедный, бедный Павел».
Продолжая работать в театре и кино, Сухоруков становился все популярнее. В фильме «Первый после Бога» (2005).
Виктор Сухоруков в фильме Павла Лунгина «Остров» (2006).
В марте 2008 года ему было присвоено звание Народный артист Российской Федерации. Фильм «Сынок» (2009).
«22 минуты» (2014).
В фильме режиссера Алексея Пиманова «Овечка Долли была злая и рано умерла» (2015).
В фильме «Орлеан» (2015).
Десять ярких ролей Виктора Сухорукова
В начале 90-х актером заинтересовался молодой режиссер Алексей Балабанов. В 1997 году на экраны вышел фильм «Брат», и к Сухорукову, которому на тот момент было уже далеко за 40, пришла всероссийская известность.
Сухоруков признается, что своими картинами Балабанов «сделал» его, а он в свою очередь помог ему. В фильме «Про уродов и людей» (1998).
Настоящую народную любовь актеру принесла картина «Брат 2» (2000).
Вплоть до 2003 года Сухорукову доставались исключительно отрицательные роли. Новый этап в творчестве начался после того, как ему предложили роль Павла I в исторической картине Виталия Мельникова «Бедный, бедный Павел».
Продолжая работать в театре и кино, Сухоруков становился все популярнее. В фильме «Первый после Бога» (2005).
Виктор Сухоруков в фильме Павла Лунгина «Остров» (2006).
В марте 2008 года ему было присвоено звание Народный артист Российской Федерации. Фильм «Сынок» (2009).
«22 минуты» (2014).
В фильме режиссера Алексея Пиманова «Овечка Долли была злая и рано умерла» (2015).
В фильме «Орлеан» (2015).
Оставить
комментарий (0)
Самое интересное в соцсетях
Источник
– И ведь вернулись, хотя на это ушло время…
– Для возвращения не было оснований, причин, сигналов. И тогда я себе сказал: «Сухоруков, делай что-то, чтобы себя реализовать». Можно назвать это диалогом белой горячки. Однажды, когда я сидел в опустошенной комнате, меня спросил кто-то: «Устал?» – «Устал». – «Что делать будем?» – «Не знаю». – «Хочешь начать все с начала?» – «Очень хочу». – «Тогда ложись спать, утро вечера мудренее». И я лег. Вдруг дальше голос говорит: «Лучше не будет, легче не станет. Готов?» – «Готов». – «И одиночество будет еще тяжелее». – «Согласен?» – «Согласен».
– Поняли, чей это был голос?
– Может, это был разговор с самим собой, хотя предпочитаю думать, что мне это Бог говорил: именно тогда я в него поверил. И, опершись на эту мысль, стал потихоньку выкарабкиваться. Бывшие коллеги смотрели на меня с презрением: «Его же выгнали, он ведь совсем опустился, а еще на что-то надеется». Но я не обращал на это внимание и терпел, терпел, терпел насмешки. Я знал, что они ошибаются, я-то хитрил, я-то понимал, что «не-ет, ребята, я могу быть другим, а вы не можете». Новая жизнь началась в 1989 году, когда режиссер Юрий Мамин пригласил меня сняться в его фильме «Бакенбарды». Потом Алеша Балабанов утвердил меня в свою дебютную ленту «Счастливые дни». Своими картинами он «сделал» меня, а я помог ему.
– И похоже, что запал у вас остался?
– Да, в Ленинграде я понял, что люди, пережившие блокаду, всю жизнь испытывают голод. Точно так же и у меня – я голодный артист. Недоиграл в молодости, наверстываю теперь.
– Есть качество, которое вам мешает?
– Я позитивен до жути. И порой совершенно не прислушиваюсь к себе. Бежал однажды на интервью, и вдруг на Чистых прудах в моей груди стало что-то раскаляться, словно проглотил большое яйцо. Сел на скамеечку – вроде бы ничего, но побежал дальше, яйцо снова стало гореть в моей груди. Я затихал, и оно затихало. И так продолжалось два дня. Позвонил своей подруге Наташе, она говорит: «Вызывай немедленно скорую». Я говорю: «Ты с ума сошла, какую еще скорую! Мне в среду письменный стол должны привезти, а еще намечаются съемки». Но она настояла. Я набрал номер – приехали два подвыпивших мужика. От них шло легкое медицинское «амбре». «Ну, все, Виктор Иванович, собирайтесь», – говорит один из них, постукивая очечником по ладони. Я опешил: «Куда?» – «У вас инфаркт, нужна госпитализация». И мне хватило одной минуты, чтобы понять: да пропади все пропадом! Я взял сумку, сунул туда документы и сказал: «Везите меня, друзья, куда хотите». Так я попал в больницу – врачи предупреждали, что с актерской жизнью мне придется распрощаться.
– А вы, конечно же, не послушались?
– Да, они говорили: «Вы слишком растрачиваете себя, вам нужен щадящий режим. Передвигаться только куриной походкой, больше трех килограммов не поднимать»… Я их слушал-слушал и сказал: «Нет, ребята, со своим сердцем я уж как-нибудь договорюсь». И решил: никаких ограничений, никаких поблажек. Только вперед! Правда, теперь в метро вверх по эскалатору больше не бегаю.
– Кстати, давно хотелось спросить: когда вы, парень из Орехово-Зуево, поступали в ГИТИС, про вас сказали: «Он либо ненормальный, либо гениальный». Почему понятия «гениальность» и «сумасшествие» так часто близки?
– Потому что артист, чтобы охватить внимание публики, должен быть не таким, как все – существовать чуть-чуть за привычными рамками. И зрители готовы принимать тебя, каким бы ты ни был. Я, например, однажды встретился с продюсером в кафе в центре Москвы. Сели мы на террасе: народ бежит мимо, но многие меня узнают, улыбаются. Одна женщина мимо прошла, а через десять минут вернулась с большим букетом бордовых роз: «Возьмите, это вам!» Мне стало неловко, поскольку одно дело, когда цветы тебе дарят после спектакля, и совсем другое – когда просто так, на улице. Тем более что в этот период я в основном бандитов в кино играл, а москвичи говорили, что я их любимый артист. Значит, они хорошо ко мне относятся – я не ассоциируюсь у них со своими отрицательными персонажами.
Источник
Новый театральный сезон для Виктора СУХОРУКОВА обещает стать не менее интересным, чем предыдущий. Актеру предстоит очередная премьера. На этот раз – на подмостках Театра Моссовета в «Римской комедии» Леонида Зорина. Артист говорит, что успех в постановке Театра Вахтангова «Улыбнись нам, Господи» окрылил его и дал новые
– Виктор, поздравляем вас с очередной главной ролью. Но вот что не перестает удивлять: откуда у вас столько времени и сил?
– У меня нет семьи, живу я один, и потому у меня больше возможностей сосредоточиться на творчестве. Поверьте, ничего хорошего в одиночестве нет, но жизнь так сложилась, что влюбиться мне не удалось. Сколько раз друзья твердили: «Витя, да при твоей популярности ты легко себе кого-нибудь найдешь!» А я не хочу «кого-нибудь» искать. Мы ведь не помидоры на рынке выбираем… К тому же я знаю множество историй, когда люди прожили бок о бок двадцать-тридцать лет, вырастили детей, и вдруг муж заводит себе любовницу или начинает пить, а жена подает на развод: дескать, не совпали характерами. Это ведь не на пустом месте рождается! А куда подевались любовь и годы, прожитые вместе? Понять не могу…
– Но все же вам бывает тоскливо?
– Нет, никогда. Выношу мусор, глажу рубашку, иду на рынок – все время думаю о роли. Собираю материал.
– На рынке?
– А чему вы удивляетесь. Там ведь такие характеры! Однажды смотрю, бабушка продает сандалии: «Бери, голубчик, они легкие, удобные, дешевле отдам». Я решил померить, и вдруг она говорит: «Ой, вы так на артиста похожи… Как его… На Сухорукова». Остановилась другая женщина и тоже комментирует: «Ну какой еще Сухоруков, что вы придумали! Будет он тут на улице обувь с рук покупать. Такие артисты за границей одеваются, а передвигаются на вертолетах…» Я рассмеялся. Но бабушка говорит: «У вас и улыбка точно как у него». В общем, купил я сандалии, а женщины еще долго спорили между собой, где одевается Сухоруков и как живет.
– Между тем на вертолете вы не передвигаетесь, хотя являетесь одним из наиболее высокооплачиваемых актеров…
– Мне хватает денег, еды, жилплощади, общения. Но у меня никогда не было желания копить, нет стяжательства. Я живу в достаточности, как у Рощина в «Старом Новом годе»: «А что у тебя есть?» – «А что надо, то и есть». – «А что тебе надо?» – «А что есть, то и надо». Может быть, поэтому я целиком отдаю себя творчеству.
– Но так ведь было не всегда?
– Конечно, меня долгое время в профессии вообще никто не замечал. Я окончил ГИТИС, работал в Ленинграде – в Театре комедии. И вдруг почувствовал, что совершенно никому не нужен. Я знал, что могу играть хорошие большие роли, но чувствовал презрение со стороны руководства: дескать, сиди на сто двадцать третьих ролях, не лезь в нашу компанию. Противостояние нарастало, и я, поругавшись с директором, оказался на улице со страшной по тем временам формулировкой: «Без права работать в театре на протяжении трех лет». Все было кончено. Первые сутки бесцельно бродил по дождливому Ленинграду, а потом как-то сам собой оказался среди таких же людей, выброшенных жизнью.
– Вы человек крайне впечатлительный, поэтому скажите, пожалуйста: это общение вам чем-то запомнилось?
– А как же! Я вывел для себя поговорку: «И за бортом живут люди». И когда мне плохо, непременно вспоминаю ее. Поймите простую штуку: люди оказываются на самом дне не потому, что обречены. Напротив, у них была достойная рабочая жизнь, были жены и дети, но они предпочли свалку. Почему? Просто потому, что такова их природа. Я спрашивал у них: «Почему вы так живете?» Они отвечали, что им нравится. А я плыл в этом море, где мне все было чуждо, и думал: «Я вернусь, вернусь, вернусь». Я гибну, а мысль булькает: «Я вернусь».
Фото: МИХАИЛ ГУТЕРМАН
– И ведь вернулись, хотя на это ушло время…
– Для возвращения не было оснований, причин, сигналов. И тогда я себе сказал: «Сухоруков, делай что-то, чтобы себя реализовать». Можно назвать это диалогом белой горячки. Однажды, когда я сидел в опустошенной комнате, меня спросил кто-то: «Устал?» – «Устал». – «Что делать будем?» – «Не знаю». – «Хочешь начать все с начала?» – «Очень хочу». – «Тогда ложись спать, утро вечера мудренее». И я лег. Вдруг дальше голос говорит: «Лучше не будет, легче не станет. Готов?» – «Готов». – «И одиночество будет еще тяжелее». – «Согласен?» – «Согласен».
– Поняли, чей это был голос?
– Может, это был разговор с самим собой, хотя предпочитаю думать, что мне это Бог говорил: именно тогда я в него поверил. И, опершись на эту мысль, стал потихоньку выкарабкиваться. Бывшие коллеги смотрели на меня с презрением: «Его же выгнали, он ведь совсем опустился, а еще на что-то надеется». Но я не обращал на это внимание и терпел, терпел, терпел насмешки. Я знал, что они ошибаются, я-то хитрил, я-то понимал, что «не-ет, ребята, я могу быть другим, а вы не можете». Новая жизнь началась в 1989 году, когда режиссер Юрий Мамин пригласил меня сняться в его фильме «Бакенбарды». Потом Алеша Балабанов утвердил меня в свою дебютную ленту «Счастливые дни». Своими картинами он «сделал» меня, а я помог ему.
– И похоже, что запал у вас остался?
– Да, в Ленинграде я понял, что люди, пережившие блокаду, всю жизнь испытывают голод. Точно так же и у меня – я голодный артист. Недоиграл в молодости, наверстываю теперь.
– Есть качество, которое вам мешает?
– Я позитивен до жути. И порой совершенно не прислушиваюсь к себе. Бежал однажды на интервью, и вдруг на Чистых прудах в моей груди стало что-то раскаляться, словно проглотил большое яйцо. Сел на скамеечку – вроде бы ничего, но побежал дальше, яйцо снова стало гореть в моей груди. Я затихал, и оно затихало. И так продолжалось два дня. Позвонил своей подруге Наташе, она говорит: «Вызывай немедленно скорую». Я говорю: «Ты с ума сошла, какую еще скорую! Мне в среду письменный стол должны привезти, а еще намечаются съемки». Но она настояла. Я набрал номер – приехали два подвыпивших мужика. От них шло легкое медицинское «амбре». «Ну, все, Виктор Иванович, собирайтесь», – говорит один из них, постукивая очечником по ладони. Я опешил: «Куда?» – «У вас инфаркт, нужна госпитализация». И мне хватило одной минуты, чтобы понять: да пропади все пропадом! Я взял сумку, сунул туда документы и сказал: «Везите меня, друзья, куда хотите». Так я попал в больницу – врачи предупреждали, что с актерской жизнью мне придется распрощаться.
– А вы, конечно же, не послушались?
– Да, они говорили: «Вы слишком растрачиваете себя, вам нужен щадящий режим. Передвигаться только куриной походкой, больше трех килограммов не поднимать»… Я их слушал-слушал и сказал: «Нет, ребята, со своим сердцем я уж как-нибудь договорюсь». И решил: никаких ограничений, никаких поблажек. Только вперед! Правда, теперь в метро вверх по эскалатору больше не бегаю.
– Кстати, давно хотелось спросить: когда вы, парень из Орехово-Зуево, поступали в ГИТИС, про вас сказали: «Он либо ненормальный, либо гениальный». Почему понятия «гениальность» и «сумасшествие» так часто близки?
– Потому что артист, чтобы охватить внимание публики, должен быть не таким, как все – существовать чуть-чуть за привычными рамками. И зрители готовы принимать тебя, каким бы ты ни был. Я, например, однажды встретился с продюсером в кафе в центре Москвы. Сели мы на террасе: народ бежит мимо, но многие меня узнают, улыбаются. Одна женщина мимо прошла, а через десять минут вернулась с большим букетом бордовых роз: «Возьмите, это вам!» Мне стало неловко, поскольку одно дело, когда цветы тебе дарят после спектакля, и совсем другое – когда просто так, на улице. Тем более что в этот период я в основном бандитов в кино играл, а москвичи говорили, что я их любимый артист. Значит, они хорошо ко мне относятся – я не ассоциируюсь у них со своими отрицательными персонажами.
Актер Виктор СУХОРУКОВ родился 10 ноября 1951 года в городе Орехово-Зуево Московской области. В 1978 году окончил ГИТИС. Сразу после этого был принят в Ленинградский театр комедии имени Акимова. В 1982 году был уволен за пьянство. Работал грузчиком в булочной, мойщиком посуды, хлеборезом. В 1986 году принят в труппу Ленинградского государственного театра имени Ленинского комсомола. В 1993 году перешел в Театр драмы и комедии на Литейном, но в 1995-м вновь вернулся в Театр комедии. Несколько лет подряд играл преимущественно в антрепризных спектаклях в Москве, а затем был приглашен в труппу Театра имени Моссовета. В кино дебютировал в 1973 году в картине «С тобой и без тебя». Но первой по-настоящему большой работой в кинематографе была главная роль в комедии Юрия Мамина «Бакенбарды» (1989). В 1994 году снялся у Алексея Балабанова в картине «Замок» по роману Франца Кафки в роли Иеремии, за которую получил приз фестиваля «Созвездие» (лучшая роль второго плана). Всенародную же славу ему принесла роль Виктора Багрова в блокбастерах «Брат» (1997) и «Брат-2» (2000). Сейчас на счету Сухорукова более четырех десятков фильмов, среди которых «Комедия строгого режима» (1992), «Про уродов и людей» (1998), «Улицы разбитых фонарей» (1998), «Бандитский Петербург» (2000), «Сказ про Федота-стрельца» (2002), «Жмурки» (2005). Обладатель премий «Ника» за лучшую мужскую роль в фильме «Бедный, бедный Павел» (2004) и за лучшую мужскую роль второго плана в фильме «Остров» (2006). В марте 2007 года перенес инфаркт. Получил премию «Золотой орел» в 2011 году за лучшую мужскую роль второго плана в фильме Алексея Федорченко «Овсянки».
Нашли опечатку в тексте? Выделите её и нажмите ctrl+enter
Источник